ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: ИСКАНИЯ В ДВАДЦАТЬ ЛЕТ

Глава 8

БЛЕСТЯЩЕЕ НАЧАЛО

Период исканий в двадцать лет ставит перед нами задачу закрепиться в мире взрослых. Наполненные энергией, переросшие рамки родительской семьи и не обретшие еще собственной формы, мы пытаемся найти свой путь в этом мире. Мы примеряемся к различным моделям поведения, отвергая одну за другой. Теперь мы не только себе доказываем свою способность вписаться в более крупное общество, но и понимаем, что нас испытывают.

Независимо от выбранной модели поведения, в этот период мы концентрируемся на совершенствовании того, что должны сделать. В этом состоит отличие от предыдущего периода отрыва от родительских корней, когда мы знали, чего не хотим делать, и следующего периода (наступающего по достижении тридцатилетнего возраста), который подтолкнет нас к тому, что мы хотим делать.

Студент-выпускник — безопасная и несложная роль для тех, кто может себе это позволить. Молодые люди хорошо знают, как получить степень, но учеба отходит на второй план, если юноша начинает демонстрировать себя на большой арене жизни среди мужчин. До Второй мировой войны очень немногие американцы имели такие привилегии. Они достигали переходного возраста в шестнадцать, восемнадцать или двадцать лет и должны были делать выбор независимо от степени своей готовности. Но сегодня индивидуум выбирает свою дорогу в жизни, достигнув двадцати пяти лет и даже позже. Увеличился и срок учебы, был разрешен академический отпуск (поэтому сейчас вполне можно встретить искателя приключений, который еще не определился в жизни, хотя приближается уже к тридцати годам). Сегодня срок учебы составляет лет семь, занимая период от двадцати двух до двадцати восьми лет.

Это период решения огромных задач. Чтобы достичь цели, нужно мобилизовать все свои возможности. Шагая по пути воплощения своей мечты, вы наполняетесь энергией, жизненной силой и надеждой. Сейчас необходимо подготовиться к самому главному делу жизни, если возможно — найти наставника. Научиться строить взаимоотношения, не теряя собственное “я”. Первая пробная структура должна быть сформирована в жизни, которую мы выберем.

Например, один молодой человек с творческими способностями, но с не определившимися стремлениями не знал, что выбрать: фотографию, столярное дело или архитектуру. Спонсора у него не было. Родители юноши работали в телефонной компании, поэтому он тоже туда устроился. Вскоре он женился, но с детьми молодая семья решила повременить. Структура была сформирована. В свободное время он энергично проводил различные эксперименты. В выходные бродил с фотоаппаратом или мастерил книжные шкафы для друзей. Юноша настойчиво развивал свои творческие наклонности в различных направлениям. Это могло помочь ему определиться с дальнейшей профессией.

Одним из вариантов для двадцатилетнего человека может быть и одиночество. Девушка, у которой был эгоистичный отец, во всем выполняла его волю. Чтобы избавиться от его влияния, она решила стать выездным корреспондентом. Это, по крайней мере, давало свободу передвижений, пока не подвернется работа лучше. Девушка переезжала из города в город, жила в гостиницах и великолепно проводила время до двадцати семи лет, пока наконец не получила работу в соответствии со своей мечтой.

“У меня не было чувства, что я похожа на "перекати поле", потому что каждый раз, как я переезжала в другой город, мне предлагали другую, более престижную или высоко оплачиваемую работу. В каждом городе я находила старых друзей по колледжу, встречалась и обедала с ними. Это давало мне чувство стабильности”.

В тридцать лет эта женщина внезапно вышла замуж и родила близнецов. Вписавшись в абсолютно новую и непредсказуемую структуру, она была приятно поражена тем, что довольна своей жизнью. “Я думаю, что была готова к семейной жизни, хотя и не знала об этом”.

Искания в двадцать лет — один из наиболее продолжительных и стабильных периодов. Хотя каждый шаг в нашей первой внешней структуре жизни является пробным, приняв на себя обязательства, мы убеждаемся, что поступили правильно. Пройти этот период безболезненно нам обычно помогает работа.

Я должен...

Сначала я должен приобрести опыт работы в крупной компании.

Я должен работать для изменения системы.

Теперь я должен жениться.

Я должен подождать с браком до тех пор, пока не закончу что-то.

Я должен помочь близким.

Я должен выставить свою кандидатуру на пост президента. Гарвардский университет подготовил меня к этому.

Теперь я освободился и могу попробовать все, что можно.

Понятие “я должен” определяется семейной традицией, давлением общества, представлением наших современников и, конечно, указаниями со стороны общества. Когда революция общественных взглядов в наше время достигла своего пика, многие молодые мужчины и женщины поменялись обязательствами. Молодые американские мужчины отказались от привычных общественных идеалов. Причина известна, это возросшее значение бизнеса и большая ложь о вьетнамской войне. В то время как юноши учились игнорировать команды лейтенанта и опровергали старую американскую формулу успеха, многие их сверстницы стали занимать освободившиеся места. Женщины хотели воспользоваться представившимися возможностями. Под влиянием сложившегося общественного мнения они поверили, что способны баллотироваться в Конгресс, а мужчины в это время искали “весомые связи”. Прогрессивные молодые пары пользуются контрацептивами и считают, что люди могут жить вместе и им вовсе не обязательно жениться и заводить детей.

Одно из опасных качеств двадцатилетних — убеждение в том, что сделанный выбор окончателен. Если мы выбираем подготовительную школу или устраиваемся на работу, создаем семью, меняем место жительства или отправляемся путешествовать за границу, решаем отказаться от возможности иметь детей или сделать карьеру, мы боимся, что уже ничего не сможем изменить. Однако это ложные опасения. Изменения не только возможны. Некоторые изменения нашего первоначального выбора, вероятно, неизбежны. Но когда мы в двадцать лет впервые принимаем ответственные решения, нам сложно предположить, что позже, когда мы внутренне созреем, у нас появятся лучшие возможности интеграции в обществе.

Первый импульс толкает нас к созданию крепкой надежной структуры на будущее и принятию высоких обязательств. Это единственный способ примириться с осторожной частью нашего объединяющего “я”. Однако люди, которые попадают в уже готовую форму, не требующую от них самоанализа, вероятно, оказываются в замкнутой системе.

Повинуясь другому импульсу, мы хотим исследовать и экспериментировать, поддерживая любую пробную и легко обратимую структуру. В этом случае мы удовлетворяем желание нашего ищущего “я”. Такая модель поведения проявляется у людей, которые в двадцатилетнем возрасте перескакивают с одной работы на другую и мечутся от одного личного конфликта к другому.

Баланс между этими двумя импульсами достигается различными способами и, в основном, определяет наше состояние в конце данного переходного периода.

Сила иллюзии

В двадцать лет мы понимаем, что еще далеки от совершенства. Даже с восторгом демонстрируя наши новые блестящие способности, мы терзаемся тайными страхами и не собираемся их раскрывать. Но кое-кто собирается разоблачить обман.

Увидев энергичного двадцатичетырехлетнего младшего администратора по связям с общественностью за работой в первоклассной фирме, мы и не подозреваем, что он думает: “Я осознаю, что еще не вырос. Я восхищаюсь собой, когда у меня что-то получается. Но к чувству радости примешивается и беспокойство: вдруг мои клиенты поймут, что в душе я еще ребенок, что я еще не готов стать взрослым. В то же время я четко представляю, кем являюсь на самом деле. В итоге меня охватывает отчаяние: все думают, что я ужасен. Во мне живут два человека. Я думаю, что смогу избавиться от чувства неполноценности, когда клиенты начнут решать со мной вопросы на равных”.

Многие из нас не осознают своих страхов. Напускной бравадой мы пытаемся обмануть окружающих, а порой и самих себя. Но в душе мы чувствуем неопределенность. Поэтому в поисках совершенства мы торопимся испытать свою модель жизни и возможных партнеров.

“Совершенным” мы считаем того человека, которого сами наделяем какими-то высокими качества, или того, которому мы верим и хотим помочь. Два столетия назад в Германии молодой поэт, убитый горем из-за безнадежной страсти к “совершенной” женщине, выпил бокал вина, вытащил пистолет и пустил себе пулю в висок. Этот выстрел был услышан во всем мире. Страдающий из-за безнадежной любви и застрелившийся юноша — герой романа Гете “Страдания молодого Вертера”. Это произведение способствовало развитию романтизма, который и сегодня влияет на наши представления о любви. Гете было двадцать пять лет, когда он написал эту историю. Как и его герой Вертер, Гете страдал от безрассудной страсти к замужней женщине. Ее недоступность и таинственность давала полет фантазиям великого поэта о совершенстве женщины вообще. “Вертер” оказал на молодых людей столь сильное влияние, что после публикации книги по всей Европе прокатилась волна самоубийств.

Сегодня, как и тогда, молодой человек в своих фантазиях окружает любимую женщину романтическим ореолом. Она предстает в его глазах то матерью, которая защищает его “внутреннего ребенка” и успокаивает все тревоги, то соблазнительницей, которая испытывает его силы и дарит ему бессмертие путем продолжения рода. А какими чертами наделяет своего возлюбленного молодая женщина? Она часто видит в нем способности, которых никто больше не замечает, представляет его героем из своих снов, человеком, который все знает и все понимает. Такими иллюзиями пропитан весь период двадцатилетнего возраста.

Под словом “иллюзия” обычно понимается что-то уничижительное, от чего мы должны освободиться, если подозреваем, что это у нас есть. Так вот, в двадцать лет иллюзий должно быть достаточно для того, чтобы выполнять наши первые обязательства активно, интенсивно и продолжительное время, одновременно приобретая некоторый жизненный опыт.

Задачи, которые мы призваны решить в этом возрасте, удивительны и противоречивы, иногда они нас подавляют, но большинство уверено в одном: воля ведет к успеху, и с ее помощью можно преодолеть все.

Молодому человеку может не хватать денег, и тогда он берет ссуды, так как его траты превышают возможные доходы. Он может испытывать дьявольское искушение “поставить все на карту”. Нам кажется, что стоит только все правильно рассчитать и направить непреклонную волю на то, чтобы привести в движение соответствующий механизм, и рано или поздно мы сможем управлять своей судьбой.

Самообман? Да, в большей степени. Но также и наиболее полезная активная позиция на этой стадии развития. Если бы мы не верили во всемогущую силу нашего разума, если бы мы не были убеждены в том, что сможем стать такими, какими хотим, то не стоило бы и пытаться это делать. Нас сковывают сомнения, но вера в себя, в свою независимость и свои знания постоянно придает нам силы.

Только позднее мы обнаруживаем, что с помощью одной лишь логики не можем постичь человеческую душу.

Единственно верный путь в жизни

Почувствовав, что освоились в реальном мире и выбрали свой путь, мы с оптимизмом и энергией несемся вперед семимильными шагами. Мы с воодушевлением готовы принять прочную форму. Но выбрав нашу первую независимую модель поведения, мы предполагаем, что она будет у нас всегда, и упрямо цепляемся за нее.

Вот почему молодые люди в этом возрасте обычно настаивают на том, что их действия — это и есть единственно верный путь в жизни. Любое подозрение, что мы похожи на своих родителей, приводит нас в ярость. Самоанализ мешает. Он, конечно, не исчезает совсем, но не является характерным для этого периода. Ведь углубленный самоанализ тормозит действие. А что, если нам нужно было найти правду? Фигуры родителей, неосознанно принимаемые нами как наш “внутренний сторож”, обеспечивают чувство безопасности, что позволяет юноше или девушке в двадцать лет бросить вызов всем “великим первым”. Они также являются нашими внутренними диктаторами, которые отбрасывают нас назад.

Большинство двадцатипятилетних людей с возмущением отвергнут эти утверждения. Это внутренняя реальность, от которой каждый из нас пытается оторваться. Мы внутренне убеждены, что если мы примем ее, то все представления о нашей уникальности рассыплются, словно по мановению волшебной палочки.

В любом случае все факторы нашей личности, которые могли бы повлиять на выбранный “единственно верный путь в жизни”, должны быть на это время скрыты. Мы не можем знать, как велико влияние на нас таких глубинных сил прошлого, как отождествление себя с родителями и действие защитного механизма, который мы научились применять в детстве. В этом возрасте мы уверены, что все можно изменить простым воздействием, а любой недостаток устранить указанием на него.

“Если во мне есть то, что тебе не нравится, просто скажи мне. Я изменюсь”, — говорит влюбленный, который хочет угодить своей избраннице. “Может быть, сейчас он и пьет несколько больше, чем нужно. Но я исправлю его”, — признается невеста своей подруге.

Свои внутренние силы мы начнем анализировать в тридцатилетнем возрасте, когда наметим определенные ориентиры. До сорока мы будем копаться в нашем подавленном “я”, которого сейчас — в двадцать лет — стараемся не замечать.

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27