Роль установки

Для психологов, интересующихся процессами научения, вечным источником недоразумений является то обстоятельство, что при соответствующих экспериментах результаты могут коренным образом меняться в зависимости от установки испытуемых. Мы будем проводить различие между научением случайным и намеренным (целенаправленным). В чем различие между этими двумя понятиями?

Возьмем в качестве примера эксперимент, типичный для исследований в области формирования понятий. Начиная с классической работы Халла [11], в большинстве таких экспериментов испытуемому предлагается запомнить соответствие между бессмысленными слогами и графическими изображениями — словами, цифрами или рисунками. Графемы разбиваются на два подмножества. Одно из них, характеризующееся некоторым общим признаком (о чем испытуемый не знает), имеет ярлык CIV, а другое —

==222

DAX. В задаче, поставленной таким образом, испытуемый должен усвоить, какому изображению соответствует какой ярлык. Поскольку задача состоит в запоминании ярлыков, испытуемый вовлекается в деятельность, которую нельзя назвать иначе как случайное формирование понятий. Интересный эксперимент Рида [23] показывает, что, когда испытуемые имеют подобную установку, они формируют понятия медленнее и запоминают их хуже, чем в случае, когда им прямо указывают истинную цель эксперимента: найти тот отличительный признак, в соответствии с которым одни изображения относятся к разряду CIV, а другие — к DAX. Обширная серия экспериментов, проведенных Брунером, Гуднау и Остином [4], показала с очевидностью, что поиск определяющих признаков некоторого класса объектов — поиск обобщенного кода, посредством которого класс объектов может быть представлен как класс эквивалентности,— приводит к определенным стратегиям поведения или определенным установкам при обучении, не возникающим, если задача сводится к простому механическому запоминанию. Испытуемый научается таким способам анализа примеров, которые обеспечивают оптимальный сбор информации, что в конечном счете ведет к обнаружению определяющих признаков CIV и DAX. Однажды достигнув успеха на этом пути, испытуемый приобретает возможность без дополнительного обучения опознавать новые случаи, и, для того чтобы судить, встречался ли данный случай ранее, у него больше нет необходимости хранить в памяти все встреченные когда-либо примеры. Зная код, испытуемый в состоянии реконструировать тот факт, что все положительные примеры, которые были встречены, характеризуются определенными основными признаками ^1 .

Короче говоря, сама постановка задачи может подсказать испытуемому определенную установку: либо мыслить конкретно и запоминать механически, либо действовать на основании убеждения, что подлежащий усвоению материал есть некий принцип или общий (родовой) метод

^] В двадцатые годы этого века подобные исследования были проведены в советской психологии Л. С. Выготским и его учеником Л. С. Сахаровым; именно эти исследования и стали отправными для большой серии работ, сыгравших решающую роль в развитии советской психологической науки.— Прим.. ред.

==223

кодирования фактов. Инструктирование испытуемого является, если угодно, своего рода переключающим механизмом, или генератором, психологических установок, вводящим в действие различные способы кодирования и настраивающим организм на абстрагирующую деятельность такого рода и уровня, которые отвечают заданной ситуации.

Ясно, что основной источник инструктирования — это наша собственная история. Ведь жизнь в определенной профессиональной и общественной среде создает установки, ограничивающие способы нашего подхода к новому опыту. В человеке происходит, если угодно, формирование некоторой профессиональной установки в отношении способов кодирования событий. Математик, например, с годами приобретает все большую склонность кодировать события посредством определенных формальных кодов, составляющих его профессиональное вооружение. Своя особая установка имеется и у историка; психолог также не составляет в этом смысле исключения. Как показал в своих опытах Харлоу []0], некоторое подобие такой установки можно создать и у обезьяны: со временем она привыкает ко всем задачам на различение как к частным проявлениям принципа необычности.

К. Гольдштейн [8] особенно настойчиво подчеркивал, что типовую установку индивида при подходе к задачам различного рода можно определить только в рамках абстрактности и конкретности. Человек, склонный к конкретному подходу, видит в получаемой им информации и событиях их индивидуальную специфику и не стремится к обобщению усвоенного материала. Напротив, абстрактный подход означает, что индивид не только выходит за пределы непосредственно данного, но и попросту не способен иметь дело с каким-либо фактом, не сводя его к более обобщенным категориям. Пока мы не в состоянии четко определить, каким путем человек приходит к той или иной установке или как он сохраняет способность действовать на обоих уровнях. Существуют, однако, некоторые предположения, которые мы изложим в следующем разделе.

Итак, на способ и степень обобщенного кодирования вновь приобретенных знаний может временно влиять ситуационное инструктирование и более постоянным образом — характер нашего прошлого опыта. Подход человека к научению, будь то временный или постоянный,

==224

определяет в свою очередь, в какой степени он будет вооружен системами кодирования, которые можно применить к новым ситуациям и которые позволят ему выйти за их пределы.

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33-34-35-36-37-38-39-40-41-42-43-44-45-46-47-48-49-50-51-52-53-54-55-56-57-58-59-60-61-62-63-64-65-66-67-68-69-70-71-72-73-74-75-76-77-78-