АУТИЗМ ИЛИ АДАПТИВНОЕ ПРОГРАММИРОВАНИЕ?

Отчасти в силу прежней традиции иррационализма в теории личности, отчасти из стремления найти простое объяснение сложных явлений ранние сторонники «нового взгляда» были склонны распространять на область восприятия принцип аутизма: «Что преувеличивается потребностью, то преувеличивается и восприятием», или, толкуя расширительно учение о первичных процессах: «Восприятие — это деятельность, удовлетворяющая потребности», Из этого упрощенного понимания следовало, что воздействие потребности на восприятие проявляется в искажении результата восприятия вплоть до того, что оно перестает соответствовать действительности. Короче говоря, ранние работы Мэрфи, Санфорда, Брунера и других исходили из двоякого принципа: а) чем сильнее потребность, тем сильнее ее воздействие на процесс восприятия и тем сильнее его искажение; б) искажения идут в направлении превращения действительности в нечто, близкое к желаемому.

Поистине нужно было рвение энтузиастов, чтобы отстаивать это непомерное (хотя и эвристически полезное) упрощение перед лицом тех весьма необычных условий, которые необходимы для галлюцинации, соответствующей осуществлению желаний. Следствием этого явилась недооценка чрезвычайной эффективности (хотя и не обязательно точности) восприятия даже в условиях острой потребности. Не удивительно, что те наши коллеги, которые подчеркивали постоянно остроту и тонкость системы восприятия, оказывали сопротивление этим энтузиастам. С течением времени в результате отрезвляющего действия

==123

научных дискуссий и корректирующих исследований стало очевидно, что потребности и интересы влияют аутистически отнюдь не всегда и даже не в большинстве случаев; что программирование перцептивной избирательности оказывается чрезвычайно устойчивым относительно изменений в потребностях и что даже в случае своей нестабильности оно часто связано с факторами, ничего общего не имеющими с исполнением желаний. Было обращено внимание, например, на эффект повышения бдительности в состоянии усиленной потребности. Стало также очевидно, что основным содержанием установки является предсказующее ожидание, что пороги отражают предсказание организмом сопряженных и абсолютных вероятностей наступления событий. Скорость регистрации или осознания зависит в целом, как оказалось, от тонкого программирования, определяющего, какого рода сигналы достигнут сознания и как они будут организованы.

Именно так и осуществляется влияние потребностей: не на само восприятие, как таковое, а на характер программы. При этом имеют значение не только потребности, но и способы их регулирования, влияние которых сказывается часто косвенным образом. Будет ли порог восприятия теплого предмета ниже или выше порога психологически холодного предмета, зависит не столько от потребности, сколько от того, какой способ регулирования потребностей характерен для индивида. Реальный контекст потребности — условие, которое необходимо учитывать при ее удовлетворении,— в значительной мере определяет степень обнаружения этой потребности в поведении; и люди отличаются друг от друга тем, как они контролируют эту реальность. Самая возможность вообще выявить влияние потребности зависит также от целого ряда других факторов, учитываемых при формировании перцептивного ожидания: потребности в движении, регулировании неожиданности, степени знакомства испытуемого с сигналами, которые предлагает экспериментатор, и т. д.

Но самым очевидным — и это будет предметом следующего раздела — является то, что как регистрация, так я организация восприятия зависят от некоторой предустановленной, хотя и гибкой программы — которую У. Джеме много лет назад назвал «предвосприятием» — и что такая программа, по-видимому, систематически изменяется в зависимости от многих условий. Утверждать противное на

==124

основе результатов эксперимента, где испытуемый получает прочную установку на стабильность по отношению к входному сигналу,—значит по меньшей мере предрешать спорный вопрос. Исследователю, занимающемуся кажущимся движением или дифференциальной чувствительностью, недостаточно заявить: «Да кто же этого не знал». Ибо если он знает и не уделяет должного внимания в своих исследованиях той чрезвычайно сложной предварительной установке, которой он обязан своими удивительными по чистоте результатами, то он виновен в крупной интеллектуальной расточительности, контрастирующей с его экономностью в мелочах.

Понятно, что сказанное имеет отношение к тому, что Прентис определил несколько лет назад как различие между функционализмом и формализмом в исследовании восприятия. Основной акцент исследований, связанных с «новым взглядом», был откровенно функциональным, исследователи интересовались главным образом теми функциями, которые осуществляет восприятие, тем, как организация и избирательность способствуют выполнению этих функций, а также внеперцептивными факторами, которыми эти функции определяются. На протяжении последнего десятилетия понятие функции расширилось от простой концепции аутизма до такого понимания функции, в котором учитываются переменные средства, служащие человеку для того, чтобы справляться с данными опыта. Это не значит, что формальный подход, как определил его Прентис, не заслуживает внимания. Напротив, нам, по-видимому, следует радоваться тому, что ныне стал возможен не один, а несколько подходов к исследованию восприятия.

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33-34-35-36-37-38-39-40-41-42-43-44-45-46-47-48-49-50-51-52-53-54-55-56-57-58-59-60-61-62-63-64-65-66-67-68-69-70-71-72-73-74-75-76-77-78-