ПЕРВЫЙ РАЗДЕЛ

Современный фетишизм у негров и других народов

Негры, обитающие на западном берегу Африки, а также внутри континента вплоть до Нубии, граничащей с Египтом, почитают божества, которые европейцы называют фетишами (fetiches). Этот термин наши торговцы в Сенегале произвели из португальского слова fetisso, т. е. вещь, служащая для колдовства, чар, гаданий или прорицаний (его латинский корень: fatum (прорицание), fanum (святилище), fari (предсказывать) ^19 .

Божественный фетиш не что иное, как первый материальный предмет, который любому народу или любому человеку захотелось избрать своим божеством, а затем предоставить жрецам освятить его в особой церемонии. Это—дерево, гора, море, кусок древесины, хвост льва, камешек, раковина, соль, рыба, растение, цветок, животное какой-нибудь породы, например корова, коза, слон, овца; и, наконец, все, что можно представить себе похожего на эти вещи. Все это для негров, оказывающих им благоговейное и почтительное поклонение, могут быть боги, священные вещи, а также и талисманы ^20 . Они адресуют им свои обеты, приносят жертвы, они водят их во время церемоний; если это возможно, они их носят на себе, оказывая им высшие почести. Они обращаются к ним за советом при всех важных жизненных обстоятельствах, считая их покровителями людей, владыками, могущими охранить от любого несчастья. Они клянутся своими богами: это единственная клятва, которую не смеют нарушить эти народы.

Негры, как и большинство дикарей, совершенно не знают, что такое поклонение идолам обожествленных людей. Солнце или фетиши—у них истинные боги. Конечно, тот, кто обладает хотя бы слабым представлением о высшем существе, не станет считать этих богов равными ему; те же, кто находился под влиянием религии Магомета ^21 , будут рассматривать этих богов лишь как второстепенных гениев или как талисманы.

В каждой стране существует фетиш, основной для

==21

всего народа. Помимо этого каждый негр имеет свой собственный фетиш, как бы домашнего бога—пената ^22 . Число фетишей в частном владении может быть очень велико, сообразно тому, в какой мере их хозяин труслив или благочестив. Оно часто может значительно возрастать: ведь за фетиш принимают все, что попадается под руку; собаку, кошку или еще более никчемное животное. Но если ничего похожего налицо нет, в припадке суеверия выбор может пасть на камешек, кусочек дерева — словом, на первый предмет, который привлечет их капризное внимание. Новый фетиш сразу же забрасывают подарками. Люди торжественно обещают чтить его как дорогого патрона, если он отвечает тому представлению, которое создается о его мощи. Те, кто имеют своим фетишем животное, никогда не едят его мясо. Непростительная вина — убить такое животное. Иноземец, который бы допустил подобное святотатство, рискует стать тотчас же жертвой гнева туземцев. Среди последних бывают и такие, кто не решается, то ли из страха, то ли из уважения, даже взглянуть на свой фетиш. Наши путешественники рассказывают, что один вождь прибрежного племени не мог по их просьбе подъехать к ним на корабли для торговых переговоров, так как море было его фетишем. Было, например, распространено верование, что, кто посмотрит на своего бога, тот умрет на месте. Впрочем, это верование отнюдь не исключительная особенность данных негров: следы его мы находим и у некоторых древних народов Востока.

Луайе ^23 сообщает: «Почти во всей Нигритии, помимо фетишей у отдельных лиц, существуют общие фетиши для всей страны. Обычно это или какая-либо большая гора, или какое-нибудь замечательное дерево. Если кто-либо проявит такое святотатство, что срубит фетиш или как-то его обезобразит, он неминуемо будет наказан смертью. Каждая деревня находится также под покровительством своего собственного фетиша, который украшается на общественные средства и которого молят об общем благе. Бог-хранитель селения имеет свой тростниковый алтарь на площади, который покоится на четырех столбах и покрыт пальмовыми листьями. Отдельные лица на своих огороженных участках или у дверей хижины оставляют особое место для своего фетиша. Они украшают его, как им велит их собственное бла-

==22

гочестие, и один раз в неделю окрашивают в различные цвета. В лесах и на лугах находят множество подобных алтарей: они завалены самыми разнообразными фетишами, вокруг них блюда и горшки, наполненные маисом, рисом и плодами. Если неграм нужен дождь, они ставят у алтаря пустые кружки. Если они воюют, они бросают сюда мечи и копья, чтобы выпросить себе победу. Если они нуждаются в мясе или в рыбе, они кладут сюда кости. Если им нужен пальмовый сок, они бросают к подножию алтаря маленький нож, которым делаются надрезы в дереве. Оказывая подобные знаки почтения и доверия, они убеждены, что их просьбы не напрасны и они получат, что им надо. Но если все идет не так, как они желают, они приписывают это какому-то справедливому гневу их фетиша, и тогда все их заботы направлены на то, чтобы найти средства его умилостивить».

Можно заметить, как похожи эти факты на то, что нам рассказывают о древней религии Египта. Мимоходом я коснусь одного вопроса, к которому не рассчитываю вернуться в дальнейшем: ведь он потребовал бы особого трактата. Может быть, параллель между тем, что описал Луайе, и фигурами, высеченными на обелисках: солнце, головы собак и ястребов, змеи, птицы и т. п., а перед ними на коленях—люди со столиками, заставленными вазами, плодами и прочим,—может быть, эта параллель явится неплохим ключом к расшифровке египетских иероглифов.

Религия фетишизма считается в Африке наиболее древней, и здесь она настолько распространена, что детальное описание ее обрядов в каждом районе заняло бы очень много места. Тех же, кто пожелал бы изучить религиозные обряды в каждой африканской стране отдельно, достаточно отослать к описаниям путешественников: они говорят об этом часто и много. У негров ритуал почти всегда одинаков, идет ли речь о предмете почитания или об обрядах культа: ведь ныне это самый суеверный народ в мире, каким некогда слыли египтяне.

Но я не могу не привести описание современного фетишизма в Уиде ^24 , маленьком королевстве на берегу Гвинеи. Это описание явится примерной иллюстрацией сходных процессов и в остальных районах Африки. Особенно важен здесь рассказ о культе полосатой змеи, одного из самых знаменитых божеств негров. Мы увидим,

==23

как мало этот культ отличается от культа священных животных в Египте, а здесь вряд ли был более почитаемый фетиш, нежели змея. С первого слова становится ясно: нельзя найти большее сходство в чем-либо, как у этой змеи в Уиде со змеей-фетишем Эвил-Меродаха ^25 , история которого рассказывается в 14-й главе Даниила. Чтение этой главы достаточно убеждает всех, что прирученная змея, содержавшаяся в вавилонском храме, где царь хотел заставить Даниила поклониться ей как живому богу, была для вавилонян подлинным божеством фетишистского характера. Я извлекаю этот рассказ из описаний Аткинса ^26 , Босмана ^27 и Демарше ^28 , так как все они часто посещали эту часть Нигритии и хорошо изучили ее нравы.

В Уиде фетиши двух видов — общественные и частные. Фетиши второго вида — обычно какое-либо животное, неодушевленное существо или идол, грубо сделанный из вязкой земли или слоновой кости; люди чтут эти фетиши нисколько не менее преданно, чем любые другие. Иногда при особых обстоятельствах им приносят в жертву даже раба. Но мы остановимся только на фетишах, общих для всего народа; таковых четыре: змея, деревья, море и один безобразный маленький идол из глины. Последний председательствует на собраниях, и всегда перед ним находят три деревянных блюдца, на которых около двух десятков маленьких шариков, слепленных из глины. Почитатели его, готовясь к какому-либо предприятию, обращаются к жрецу, который, предъявив божеству тот или иной подарок, несколько раз подбрасывает наудачу эти шарики на блюдце. Он предсказывает, что предприятие сулит удачу, если число шариков на каждом блюде наиболее часто не одинаково. Большие деревья — предмет поклонения для больных, которые приносят им в жертву подносы с зерном и пирогами; эти пожертвования составляют прибыль жрецов священной рощи. К морю взывают о помощи во время ловли рыбы или торговли; с тем же обращаются и к реке, которую наши путешественники назвали Евфратом. На берегах ее устраивают торжественные процессии, бросают в воду различные ценные вещи, даже небольшие золотые кольца. Но так как подобные жертвы—невозвратимая потеря для жрецов, последние более охотно советуют принести в жертву быка на берегу.

==24

Змея ^29 —красивое животное; она толста, словно человеческое бедро; длиной почти в семь футов; ее кожа четырех цветов: белая, синяя, голубая, коричневая; голова круглая; глаза—красивые, широко раскрытые; она не ядовита, удивительно ласкова и доверчива к людям. Эти пресмыкающиеся охотно вползают в дома, дают себя взять и держать в руках даже белым и нападают только на змей другой породы, ядовитых, длинных, черных и тонких, от которых и спасают часто страну, подобно тому, как это делает в Египте ибис. Весь род этих змей, если верить неграм Уиды, происходит от одной змеи, обитающей внутри огромного храма у города Шаби; живя уже несколько столетий, эта змея стала необыкновенно толстой и длинной. До этого она была божеством народов Ардры. Но дурной характер и преступления последних сделали их недостойными ее покровительства. По собственному влечению змея предпочла им народ Уиды. Она покинула народ Ардры в тот самый момент, когда эти страны готовились к взаимному столкновению: на глазах у всех она перешла из одного лагеря в другой. Ее вид совсем не был страшен; наоборот, она выглядела настолько спокойной и сиротливой, что каждому хотелось ее приласкать. Верховный жрец взял ее на руки и поднял, чтобы показать всему войску. При виде этого чуда все негры пали на колени и молились ей. Вскоре змея вознаградила их полной победой над врагами.

Для нового фетиша соорудили храм: змею внесли сюда на шелковом ковре во время торжественной церемонии, всячески изъявляя ей самое радостное почитание. Установили определенный фонд для ее содержания; избрали жрецов для служения и молодых девушек для посвящения ей.

Вскоре это новое божество резко возвысилось над прежними. Змея покровительствует ныне торговле, земледелию, ведает сменой времен года, стадами, военными делами, политикой правительства и т. п. При таком высоком представлении о ее мощи нет ничего удивительного, если ей приносят обильные жертвы: целые куски полотняных тканей, европейские товары, бочки вина, целые стада скота. Запросы божества обычно весьма значительны, будучи пропорциональны потребностям и жадности жрецов: ведь последние обязаны возносить к змее моления

==25

народа и сообщать ему ее ответы. А кроме жрецов, никому, даже королю, не разрешается входить в храм и видеть змею.

Потомство этой божественной змеи стало весьма многочисленным. Конечно, оно пользуется меньшими почестями, нежели главный родоначальник. Однако нет негра, который бы не верил в свое счастье при встрече с полосатой змеей, который бы с радостью не поместил ее у себя и не кормил. Змею угощают молоком. Если это самка и ее беременность заметна, для нее приготовляется гнездо, чтобы помочь рождению змеенышей; все заботятся об их питании, пока они не подрастут и не станут сами отыскивать себе пищу. Раз эти змеи не в состоянии вредить, никто не вправе их обижать. Но если случится, что какой-нибудь негр или белый убьет змею или ранит ее, гнев всего народа обрушивается на виноватого. Последний, если это негр, будет убит и сожжен на месте. Так было и с англичанами, лишь только они впервые обосновались на этом берегу. «Они нашли* ночью в магазине фетиш— змею, которую ни за что ни про что убили, а затем выбросили за дверь, совершенно не думая о последствиях такого поступка. На следующее утро несколько негров увидели это святотатство, узнали о его подробностях от самих же сознавшихся во всем англичан и немедленно сообщили страшную новость всему племени. Собрались все жители данного района. Они напали на новую торговую контору, перебили англичан, всех до одного, сожгли здание и товары. С этого времени негры, не желая отказываться от торговли, заранее предупреждают чужеземцев о том почтении, которое должно оказывать этому животному, и просят их уважать змею как святыню. Если какой-нибудь белый все-таки убьет змею, ему ничего не остается, как спасаться бегством, а его земляки должны признать вину, доказывая, что убийство произошло случайно, и в знак раскаяния платить огромный денежный штраф».

Один португалец, пробыв не так долго на берегу, захотел привезти змею-фетиш В.Бразилию. «Лишь только его корабль был готов к отплытию, он тайно добыл для себя одну из таких змей и запрятал ее в ящик. Сев в лодку со своей добычей, он направился прямо к борту судна. Море

Босман, стр. 376; Демарше, т. 2.

==26

было спокойно. Однако лодка перевернулась и португалец утонул. Гребцы-негры, восстановив равновесие лодки и вернувшись на берег, вспомнили о ящике, который португалец, как они заметили, охранял особенно бережно. Полные надежд на добычу, они его раскрыли. Как велико было их изумление, когда они увидели здесь одного из своих фетишей. Их крики привлекли огромную толпу жителей. Всем тотчас же стало известно о дерзком нечестивце. Но так как виновный уже погиб, жрецы и народ напали на всех его земляков, торговавших в том районе, перебили их, расхитили их магазины. Только преодолев огромные трудности, с помощью большого количества подарков португальцы сумели вновь добиться у негров разрешения на продолжение торговли». Животным, которые уничтожают или ранят змею, не избежать наказания, как и людям. Один прожорливый кабан, которого держали голландцы, съел змею, и это привело к уничтожению почти всех свиней в стране. Тысячи негров, вооруженных саблями и ножами, провели эту экзекуцию; небольшое число свиней было пощажено при условии, что их будут держать взаперти, когда змеи рожают своих детенышей. Затем особый вооруженный отряд прошел по всей стране, уничтожая все, что могло бы повредить змеям. В итоге благодаря заботе о размножении этих смешных божеств вся страна была бы покрыта ими *, если бы, однако, ядовитые змеи не истребляли значительное их количество во взаимных схватках между этими двумя видами.

Полосатые змеи, хотя они и безвредны, становятся, однако, всем в тягость благодаря своей чрезвычайной фамильярности: в большую жару они заползают в жилища, размещаются на мебели, проскальзывают даже в постели, где часто и рожают своих детенышей. Никто не осмеливается их согнать, но бегут за соседним жрецом, который берет фетиш на руки и тихо выносит во двор. Если хотите навсегда лишиться дружбы негров, нет лучшего средства, как заговорить о змее без достаточного уважения: они тотчас затыкают уши и бегут от всякого общения с нечестивыми.

''' Иосиф сделал подобное же замечание египтянину Апиону ^30 : «Если бы все народы, — сказал он, — думали так же, как и вы, животные быстро смели бы людей с лица земли».

==27

Повсюду люди заботливо сооружают хижины или храмы, которые могли бы служить убежищем для фетишей, когда они ощутят в этом нужду. Надзор за каждым из этих строений обычно поручают какой-либо старой жрице.

Но из всех культовых церемоний самая торжественная—это процессия к большому храму в Шаби. Ее организуют со всей пышностью, на какую способны эти народы. В ней участвуют не менее пятисот человек: стрелки из лука, музыканты, служители храма, несущие обильные жертвы, жрецы, совершающие жертвоприношение, старшие жрецы, знатные люди страны обоего пола. Во главе процессии король или королева-мать и верховный жрец (на языке страны—«бёти»); в руках у каждого из них посох или скипетр. Все это весьма напоминает образы королей или жрецов на египетских скульптурах, стоящих перед своими божествами с древним скипетром в руках (нечто вроде посоха с крючком). Процессия у входа в храм падает на колени, люди смотрят в землю, головы их покрыты пеплом, они произносят свои молитвы. В это время служители храма принимают подарки и вносят их к божеству. Всем этим руководит верховный жрец, авторитет которого почти равен авторитету короля: ведь считают, что верховный первосвященник близок к великому фетишу. Данная почетная должность закрепляется наследственно за одной и той же семьей. И остальные жрецы становятся таковыми по праву рождения, образуя, как и в Египте, особое колено или сословие. Их распознают по следам уколов на теле.

Вот как отбирают жриц (их называют «бетас»). В определенное время года старые жрицы, вооружившись ножами, бегают по местности от захода солнца до полуночи, неистовые, словно вакханки. Все девочки в округе в возрасте около 12 лет, которых они в состоянии поймать, теперь по праву принадлежат им. Так как они не входят в жилища, где им запрещено задерживать кого бы то ни было, то вне жилища никто не должен сопротивляться им. Схваченных девочек они затем приводят в свои хижины; с ними обращаются достаточно ласково, обучают их пению, танцам, священным обрядам. Хорошо вышколив, старухи запечатлевают на девочках знак их посвящения, разрисовывая уколами иглы на их теле фи-

==28

гуры змей, цветов, животных. Эта болезненная операция иногда вызывает опасную лихорадку. Но когда девочка излечивается от нее, ее кожа становится очень красивой, напоминая черный атлас, расшитый цветами. Девочкам говорят, что так их отметила змея. Вообще же они должны сохранять в строгой тайне все, что происходит с женщинами в этих монастырях. Им угрожают тем, что змея заживо сожжет нарушителя тайны. И это действует настолько, что никто из девочек не решается болтать о том, что знает. Большинство же достаточно хорошо привыкает ко всему, что происходит с ними, и у них не возникает никакого желания открывать что-либо. Те же, кто стал бы думать иначе, прекрасно осведомлены: у жрецов достаточно власти, чтобы привести свою угрозу в исполнение.

Темной ночью старухи отводят каждую девочку отдельно к ее родителям. Последние радостно встречают свою дочь. Они щедро оплачивают жрицам расходы по ее содержанию и весьма гордятся той честью, которую змея оказала их семье. С этого времени молодые девушки начинают пользоваться особым почетом, получают ряд привилегий. Лишь только они подрастут для замужества, их вновь приводят в храм в роскошных одеждах, с торжественной церемонией, чтобы отдать змее в жены. На следующую ночь в особой палате совершается брак, во время которого подруги невесты в достаточно удаленном месте танцуют под звуки музыкальных инструментов. Говорят, что змея сама выполняет свою супружескую обязанность, но никто в стране не сомневается, что она поручает делать это своим жрецам. На следующий день новую супругу змеи уводят в родительскую семью. С этого дня она уже имеет свою долю в жреческих доходах.

Некоторые из этих девушек выходят затем замуж за негров. Но муж должен к такой жене относиться с уважением, точно к самой змее, печать которой она на себе носит, обращаться к ней, только став на колени, и всецело подчиняться ее власти и желаниям. Если бы муж захотел как-либо проучить подобную жену или просто бросить ее, он рисковал бы подставить свою спину под удары всего ее рода. Девушки же, не пожелавшие выйти замуж, живут вместе в общежитии (вроде монастырского), где они, как говорят, торгуют своими ласками.

==29

Впрочем, все, что совершается в этих священных местах, сохраняется в глубокой тайне под угрозой сожжения.

Независимо от этого рода признанных монахинь здесь существует и временное посвящение для молодых женщин или девушек, страдающих истерическими припадками (болезнь, которая здесь как будто весьма распространена). Считают, что к этим девушкам прикоснулась змея, которая, мол, почувствовав к ним влечение, внушила им этот вид неистовства. Некоторые из них вдруг начинают испускать ужасные вопли, уверяя, что их тронул фетиш, но он, мол, удалился, когда к ним прибежали на помощь. Они приходят в бешенство подобно жрицам-пифиям (Pythonesse), разрушают все, что им попадается под руку, причиняют массу вреда. Но тогда родители обязаны привести их в специальное помещение, построенное по соседству с каждым храмом, где они благодаря большому денежному взносу семьи находятся на лечении в течение нескольких месяцев.

Один негр рассказывал Босману, что, когда его жена страдала от этой болезни, он притворился, будто ведет ее, согласно обычаю, в соседний храм, а вместо этого привел на берег, чтобы продать работорговцам. Лишь только женщина увидела европейский корабль, она тотчас же излечилась от своей болезни, перестала разыгрывать из себя бешеную и просила мужа только о том, чтобы он спокойно отвел ее домой. Негр признался Босману, что, совершая такой дерзкий поступок, он подвергался огромной опасности навлечь на себя гнев жрецов, если бы они встретили его в тот момент.

Таков в этом районе Африки культ полосатой змеи; многие моряки оставили нам длинные рассказы о нем. Я не боялся описать его несколько пространно, так как, если какой-либо религиозный обряд будет нам хорошо известен, это позволит судить о других обрядах того же рода, не так хорошо известных, будь то у древних, будь то у современных народов.

Пожалуй, прежде чем закончить этот параграф, было бы кстати отметить, что эти африканцы Уиды подобно египтянам практикуют обрезание ^31 . Этот обычай у них настолько древний, что они не знают его происхождения: ведь пред глазами у них не было ничего, кроме стародавнего примера их предков. Впрочем, они не считают обрезание религиозным обрядом.

К оглавлению

==30

Отметим также, что змея — главное божество не только в данном районе Нигритии. Ее культ был издавна распространен в Африке. Так, она была предметом культа у эфиопов в IV в. нашей эры, когда Фрументий ^32 отправился к ним проповедовать христианство. Ему удалось достичь своей цели, уничтожив змею, давнего бога аксумитов ^33 *. Рассказывают, что эта змея чудовищной величины называлась на языке страны Arwe-midre. Согласно древней традиции, распространенной среди абассинов, это было божество, которое эфиопы почитали

с древних времен **.

Другая страна, весьма удаленная от данных районов, также даст нам прекрасные иллюстрации того, каким образом дикие люди избирают себе божество. В то же время она покажет, как легко этот забавный культ, так широко распространенный и общий для народов, среди которых не могло быть никакого идейного общения, укоренялся в мыслях невежественных людей.

На полуострове Юкатан в Америке каждый человек имеет своего особого бога. Но есть места, где все население собирается для общего поклонения богам, а при наличии испанских священников эти места служат для них церковью. Жители приносят сюда новорожденного младенца, кладут его совершенно голого на небольшую площадку, усыпанную пеплом, просеянным через сито из древесной коры, и так оставляют его лежать на всю ночь. Возвращаясь сюда утром, они тщательно исследуют следы животного, которое приближалось к ребенку: если это два животных, они обоих принимают за покровителей, если одно—оно является единственным покровителем. Они воспитывают ребенка вплоть до того возраста, когда он будет в состоянии понять суть их религии. Тогда родители объявляют ему, кто его покровитель: муравей, крыса, мышь, кошка или змея. Он должен чтить это животное как своего бога. К своим богам обращаются при затруднительных обстоятельствах в жизни, т. е. потеряв что-либо или столкнувшись с какой-либо неприятностью. Тогда они направляются в специально предназначенную для обряда хижину и курят там копаловую камедь ^35 (la gomme copale), подобно тому

Гонзалес у Людольфа ^34 . «История Эфиопии», стр. 479.

* У Людольфа, кн. II, гл. 3.

==31

как мы курим ладан. После этого, какой бы вздор им ни пришел в голову, будь то желание отомстить за мнимую обиду, будь то всякая другая мысль, они не останавливаются перед ее осуществлением, утверждая, что они действуют так в силу приказа своего бога *.

Фетишизм не менее распространен и во всех других областях Америки. Особенно об этом свидетельствуют конические камни, подобные бетилам Сирии, и огромные деревья, подобные деревьям у пеласгов Греции. У аппалачей ^37 Флориды—это большая гора, называемая Олаими; у натчей ^38 Луизианы—это конический камень, который бережно хранился укутанным в козьи шкуры (свыше 100 шкур), подобно тому как и древние закутывали некоторые бетилы в шерсть **. У островитян Косумеля ^39 (или Святого креста) —это каменный крест в десять футов высоты: бог, который, по их словам, посылает им дождь, когда они в нем нуждаются***. В Гаспезии ^40 , где дикари поклоняются солнцу, крест также является особым фетишем страны. Его водружают в месте общественных собраний, в почетном углу хижины. Каждый носит его в руке или гравирует на коже. Его кладут на хижину, на лодки, на лыжи, на платья, на детские пеленки, на могилы.

Патер Леклерк ^41 **** пишет: «Они рассказывают, что эта фигура явилась во сне их предкам во время эпидемии. Так как они в высшей степени доверяют сновидениям, они не пренебрегли увиденным, и эпидемия действительно прекратилась. С этого времени они делают себе простые, двойные и тройные кресты. Никто не бросает креста ни при каких обстоятельствах; они требуют, чтобы крест закапывали в могилу, говоря, что без него они не будут узнаны в стране предков».

Древние обитатели острова Гаити или Сан-Доминго также имели огромное количество разнообразных фетишей, которые они называли «zemez». До сих пор еще находят то там, то здесь изображения фетишей, спрятанные в земле, в тех местах, которые были некогда обитаемы; особенно часто это черепахи, кайманы и камни, а

* Оксмелин^. История флибустьеров, т. 1. ** Рошфор ^42 . История Антильских островов.

/"]„. „я~ ля

** Овьедо»

*** Леклерк. История

Гаспезии, гл. 9, 10.

==32

перед ними корзины, полные цветов и подарков*. Каждый фетиш тем не менее имел свой особый культ: один управлял временами года, другой ведал здоровьем, третий—охотой, рыбной ловлей и т. д. Старейшина страны (кацик) владел тремя божественными камнями огромной ценности: один заставлял расти посевы; другой— награждал женщин счастливыми родами; третий—посылал хорошую погоду и дождь **.

Абенаки ^44 в качестве фетиша чтут одно старое дерево, веря, что оно никогда не должно упасть. Но когда это все-таки произошло, они не оставили ни своего почитания, ни своих жертвоприношений. У некоторых фетишами -являются озера, подобно тому как это было у кельтов-тектосагов ^45 ; или крокодилы, как у египтян; или морские рыбы, как у филистимлян; или деревянные шесты, прямо воткнутые в землю, как у сабинян Италии; или забавные фигурки из дерева, как у сирийцев Лавана; или изображения половых органов, как у индийцевлингаитов ^46 ; или кости мертвых, как у островитян по соседству с Филиппинами; или тряпичные куклы—одним словом, тысяча разнообразных и странных предметов, перечислять которые было бы чрезвычайно утомительно.

Большинство американцев вполне уверены, что эти предметы, священные для них, являются также гениями или маниту ^47 . Число этих маниту настолько неопределенно, что ирокезы ^48 на своем языке называют их именем, которое обозначает: «духи всякого сорта». Воображение заставляет их видеть этих духов во всех естественных вещах, особенно в тех, значение которых им неизвестно или обращает на себя внимание своей новизной. И с этой точки зрения самые ничтожные мелочи могут поражать их.

Цитированный нами выше патер Леклерк (гл. 13, стр. 374) говорит об одной гаспезиянке, высоко уважаемой среди народа «крестоносцев» («porte-croix») (он ее называет старейшиной страны), которая ставила перед собой фетиши—«короля червей» и подстаканник и молилась им. Вряд ли надо спрашивать, являются ли для них фетишами или страшными маниту ружье и порох!

Эррера ^49 . История Индии. ** Шарльвуа ^60 . История Сан-Домпнго.

==33

Однако ни одно божество подобного рода не принесло столько несчастий дикарям, как золото. Они были уверены, что это фетиш испанцев! Ведь они судили о религии испанцев по образу собственной: они видели, как глубоко преклонение испанцев пред этим металлом ^51 .

Варвары Кубы, узнав, что кастильский флот должен будет высадиться на их острове, решили, что прежде всего надо умилостивить испанского бога, а затем удалить его от себя. Они собрали все свое золото и положили его в одну корзину. Вот здесь, говорили они, бог этих пришельцев; устроим праздника его честь, чтобы добиться его милости, а затем заставим его уйти с нашего острова. Они плясали, пели вокруг этой корзины сообразно своему религиозному ритуалу, а затем бросили ее в море*.

| Обычное обращение дикарей к маниту с молитвой имеет своей целью добиться от них, чтобы они не причиняли им зла. Дикари чтут их больше, нежели свое Верховное существо. Некоторые племена как будто и не склонны смешивать маниту с Верховным существом, будь то солнце или какой-либо дух, главенствующий в стране душ. Они совещаются с маниту в тех или иных затруднениях и руководятся в своих поступках их ответом. Например, у бразильцев обычным фетишем является большая высушенная бутыль из тыквы, в которую бросают зерна маиса или маленькие камешки. Каждая семья имеет свой собственный фетиш и дарит ему подарки **. Это их бог Лар. Культ его прежде всего связан с гаданием. Верят, что в бутыли находится дух: когда у него просят совета, он отвечает. Люди гадают по шуму, производимому содержанием бутыли, подобно тому как дикари—греки Феспротии гадали по звукам, которые производил металлический сосуд Додоны, когда в него ударяли небольшие цепи, колеблемые ветром. Африканцы также употребляют для гадания талисманы «гри-гри», а египтяне гадали с помощью малоизвестного предмета, гадательной машины, составленной из нескольких каменных ожерелий, блеск которых служил угадыванию будущего (это то, что евреи, их соседи, , называли: «урим и туммим ^53 », т. е. «чудесный свет»).

Бразильцы перед своим фетишем сжигают табак, i ^: | , * Эррера. IX. 3. **

Дери ^62 . История Бразилии, гл. 15, 9.

==34

словно совершая «жертву всесожжения», подобно тому как другие народы поступают так в честь солнца *. Они вдыхают в себя табачный дым, он опьяняет их, у них начинает кружиться голова. Это, мол, вдохновляет бразильцев к лучшему пониманию значения шума зерен в бутылке. Но так и жрица-пифия, восседавшая на своем треножнике, вдыхая идущие снизу естественные испарения земли или дурманящий аромат от снадобья, брошенного в котел, приходила в состояние экстаза, что и делало ее пророчицей: она бессвязно произносила слова, которые ее слушатели комбинировали по своему усмотрению, чтобы получить ответ на задаваемые вопросы. Табак—богатство Америки, и виргинцы приносят его в жертву, молясь ветру и воде**: они бросают табак пригоршнями в море, надеясь получить таким образом хорошую погоду для плавания или уцелеть при морском шторме; прикрепляют его к своим новым сетям, чтобы обеспечить удачную ловлю рыбы. Затевая какое-либо важное предприятие, бразильцы заставляют своих жонглеров ^55 вдувать им в лицо клубы табачного дыма (на своем языке они называют это: «приобрести дух» ***).

Иллинойцы во время своих праздничных танцев расстилают посередине поля нечто вроде ковра из тростника, разрисованного красками; с большим почетом помещают на него бога маниту, в честь которого устроено торжество: обычно змею, птицу или камень; по правую сторону от божества кладут огромную табачную трубку; перед божеством накладывают кучу трофейного оружия, которым пользуется данное племя; все собравшиеся поют хором, и каждый по очереди, прежде чем танцевать, подходит к маниту, отдает ему поклон и дует на него табачным дымом, словно ладаном ****.

Религия дикарей, говорит один миссионер, состоит только из нескольких суеверных обрядов, усыпляющих их легковерие *****. Так как познания их ограничиваются животными и естественными потребностями жизни, их культ и не имеет никаких других объектов. Шарлатаны в их среде заставляют их признавать существование ка-

Письма миссионеров ^и .

* Т. Гаррио ^ss . О Виргинии.

** Лери. Там же.

*** Маркетт ^57 . Нравы иллинойцев. ***** Письма миссионеров, т. II, стр. 325.

==35

ких-то гениев или маниту, которые, мол, владычествуют над всем и распоряжаются жизнью или смертью. Однако этот гений или маниту не что иное, как птица, животное или его кожа, или что-либо похожее; их выставляют для поклонения в хижинах и в жертву им приносят других животных. Воины носят с собой своих маниту в корзинах и без конца взывают к ним о победе. Это, мол, маниту излечивает болезни с помощью тех телесных судорог, которые производят шарлатаны, призывая то одно животное, то другое. Если при этом больному становится лучше, мощь маниту признается безусловной.

Один дикарь, который считал быка своим маниту, признал однажды, что он не самому быку поклоняется, а маниту быка, находящемуся под землей и одушевляющему всех быков; он признал также, что те, кто считает своим маниту медведя, поклоняется подобному же маниту медведей. Его спросили, нет ли подобного маниту и для людей? Он ответил утвердительно. Тогда ему внушили: раз человек на земле хозяин над всеми животными, которых он убивает и ест, маниту людей должен быть подземным хозяином всех других животных. А раз так, не лучше ли молиться духу, который властвует над другими духами. Это рассуждение он одобрил, но не стал менять своих привычек.

Патер Лаффито ^58 сообщает нам, что ирокезы, которых можно считать в числе наиболее умственно одаренных народов Америки, хотя и очень жестоких, держатся почти такого же мнения: каждый вид животных имеет свой прообраз (архетип) в стране душ (это восходит, говорит Лаффито, к идеям Платона); души животных после смерти поселяются в этой стране. Они не представляют, чтобы душа животных была другой природы, нежели душа человека, но превосходство они тем не менее оставляют за последней *. По их мнению, душа—это мысль: они не различают деятеля от действия и обладают только одним словом для выражения того и другого. У них есть священный предмет, называемый Оиару и представляющий собой первую безделицу, увиденную во сне: трубка, шкура медведя, нож, растение, животное и т. п. Они считают, что с помощью силы этого предмета могут делать все что угодно: переносить-

Лаффито. Нравы американцев, т. 1, стр. 360.

==36

ся в другое пространство, превращаться во что угодно. Гадатели, которые в этих видениях приобрели сверхъестественную силу, на их языке называются словом, означающим «les voyans» * (ясновидцы). Этот именно эпитет на Востоке дается пророкам.

Если мы от Нового мира перейдем к странам, соседним нашему (северному) полюсу, где также живут дикие народы, то и здесь увидим одурманенных фетишизмом. Ведь, повторяю, я называю этим термином вообще всякую религию, которая объектом культа имеет животных или земные неодушевленные предметы. Нравы лапландцев и самоедов, их культ помазанных камней или бетилов, а также древесных стволов, их увлечение талисманами и жонглерами достаточно хорошо известны, чтобы входить здесь в детали. Но вот фетишизм самоедов в отношении к хищным животным как будто весьма своеобразен. Убивая какое-либо из почитаемых животных, они ясно предвидят следствия такого проступка и, прежде чем содрать с него шкуру, совершенно серьезно заявляют ему, что, мол, это русские причиняют ему такое зло (данный народ внушает им сильный ужас), что это, мол, ножик русского будет резать на куски и мстить за убийство надо поэтому не им, а русским ^59 **.

Вы не встретите более разумный культ и у остальных варваров, обитающих в обширных лесах и на громадных пустынных пространствах, которые тянутся от Северного океана к Каспийскому морю. Но по мере приближения к древним царствам Востока все более наталкиваешься на черты их нравов, их старинных обрядов, на их преобладающую склонность к определенным видам фетишей, их известное почитание священных рощ и т. п. Пятигорские черкесы ^60 в этом отношении обнаруживают кое-что и от скифов, и от африканцев, между которыми лежит их территория: у них нет ни религии, ни культа, ни какого-либо понятия о божестве. Единственное, к чему они относятся с достаточным почтением, это дремучая роща на равнине, окруженной со всех сторон высокими горами. Широкий ров, вырытый вокруг рощи и наполненный водой, защищает ее. К концу августа все племя собирается здесь: организуется торговля, люди

Лаффито. Нравы американцев, т. 1, стр. 370. ** «Собрание путешествий на север».

==37

обмениваются своими припасами продовольствия или другими товарами, обсуждают планы общих предприятий, подобно тому как это происходило у латинян, собиравшихся «ad Caput Feroniae» («у главы Феронии») ^61 . Люди расстаются друг с другом только после торжественной церемонии, которая заключается в следующем: они развешивают свое лучшее оружие на нескольких избранных деревьях, как бы посвящая его. На следующий год, вновь собравшись, они чистят оружие и целуют -его и вновь вешают. Оружие висит долго, пока время не разрушит его. Разъяснить смысл данного обычая, которому они следуют по традиции, люди не могли.

Таковы основные черты верований, всюду наблюдаемых нами среди диких народов, будь то на западе или на севере. Отметим, прежде чем идти дальше, что данное поклонение определенным продуктам природы существенно отличается от так называемой идолатрии (идолопоклонство), где произведения искусства представляют другие предметы, к которым и обращается верующий на самом деле; здесь же культ непосредственно адресуется к живым животным или к растениям самим по себе.

Теперь мы можем перейти к обычаям выясненного нами характера и у народов древности. Именно факты (а это лучший учитель) заставят нас признать, что о способе мышления народов нам уже недоступных лучше всего судить по способу мышления народов, которых мы сейчас знаем очень хорошо. Что же касается культа, то мы найдем здесь столько сходств, что то суммарное описание, которое дает один арабский писатель, как будто касается непосредственно современных народов, нами только что описанных: «Были и почитавшие зверей, и почитавшие птиц, и почитавшие реки, и почитавшие деревья, и почитавшие горы, и почитавшие землю» *. С этой точки зрения даже Маймонид ^62 как будто путает дикарей своего времени и язычников, заявляя, что варварские народы и народы-язычники считают своими богами горы, холмы, фруктовые деревья, источники и т. п. Несомненно, что здесь налицо и то, что св. Епифаний ** называет варваризмом, который он считает наиболее древней из четырех некогда существовавших религий,

Ибн Патрик у Покока ^63 . ** Епифаний ^64 . О ереси, кн. 1,

==38

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-