О ПОНЯТИЙНОЙ СХЕМЕ СОЦИАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА КОНФЛИКТА*

<...> Важным методологическим ориентиром всякого исследования служит адекватная понятийная схема изучаемого явления. В данной статье предпринимается попытка вы членения круга понятий, важ-ного для социально-психологического исследования конфликта. Упо-мянутый круг понятий мы рассмотрим в рамках четырех основных категориальных групп: структура конфликта, его динамика, функ-ции и типология.

Структура конфликта. Анализируя структуру конфликта, можно выделить следующие основные понятия: стороны (участники) конф-ликта, условия протекания конфликта, образы конфликтной ситуа-ции, возможные действия участников конфликта, исходы конфлик-тных действий. Рассмотрим перечисленные понятия по порядку.

Стороны конфликта. Участниками, или сторонами, конфликта могут быть отдельные индивиды, социальные группы и организа-ции, государства, коалиции государств и так далее. С точки зрения специальных интересов социальной психологии, исследующей внут-риличностные (интраперсональные), межличностные (интерперсо-нальные) и межгрупповые (интергрупповые) конфликты, наиболее типич ными сторонами конфликта являются, по-видимому, отдель-ные аспекты личности, сами личности и социальные группы. В плане такой классификации сторон возможны конфликты типа: аспект лич-ности аспект личности, личность личность, лич ность группа, группа группа. Участники конфликта характеризуются, вообще говоря, широким набором существенных в том или ином отношении признаков. В социально-психологическом отношении участники кон-фликта характеризуются в первую очередь мотивами, целями, цен-ностями, установками и пр.

Условия протекания конфликта. Помимо характеристик участни-ков, конфликт существенно зависит от внешнего контекста, в кото-ром он возникает и развивается. Важной составной частью этого кон-текста выступает социально-психологическая среда, представленная обычно различными социальными группами с их специфической структурой, динамикой, нормами, ценностями и т.д. При этом важ-но подчеркнуть, что социально-групповую среду необходимо пони-мать достаточно широко, не ограничиваясь лишь ближайшим окру-

* Петровская Л.А, Теоретические и методологические проблемы социальной психологии. М: Изд-во Моск. ун-та, 1977. С. 126-143.

116

жением личности. <...> Без учета влияния этого более широкого кон-текста невозможно понять содержательную сторону мотивов, ценно-стей, норм и других социально-психологических аспектов социальных процессов вообще и конфликта в ч астности.

Образу конфликтной ситуации. Характеристики участников кон-фликта и особенности условий его протекания определяют конфлик-тное поведение сторон. Однако указанное определяющее влияние ни-когда не осуществляется непосредственно. Опосредствующим звеном выступают идеальные картины, образы конфликтной ситуации, име-ющиеся у каждого из участников конфликта. Эти внутренние карти-ны ситуации включают представления участников о самих себе (сво-их мотивах, целях, ценностях, возможностях и т.п.), представление о противостоящих сторонах (их мотивах, целях, ценностях, возмож-ностях и т.п.) и представление о среде, в которой складываются кон-фликтные отношения. Именно эти образы, идеальные картины кон-фликтной ситуации, а не сама реальность являются непосредствен-ной детерминантой конфликтного поведения участников. Последнее обстоятельство представляется принципиально важным с точки зре-ния социально-психологических исследований конфликта. Оно обна-руживает, возможно, наиболее существенный срез социального кон-фликта как объекта социально-психологического анализа.

В целом образы, внутренние картины конфликтной ситуации по-рождаются и обусловливаются объективной реальностью. Однако от-ношения образов и реальности весьма сложны, и они допускают, в частности, случаи серьезного расхождения. Ниже мы еще остановим-ся на этом вопросе.

Возможные действия участников конфликта. Образы конфликт-ной ситуации, имеющиеся у ее участников, определяют набор воз-можных действий, предпринимаемых сторонами. Поскольку действия противостоящих сторон в большой степени влияют друг на друга, взаимообусловливаются, в любом конфликте они приобретают ха-рактер взаимодействия. Заметим, кстати, что в теории игр, исследу-ющей формальные модели конфликта, существует специальный тер-мин для описания действия, учитывающего все возможные ответные реакции противостоящей стороны. Мы имеем в виду термин «страте-гия», играющий ключевую роль в случае матричного представления конфликта. Существенно отметить, что помимо своей непосредствен-ной функции, например способствовать достижению своих целей, препятствовать достижению целей противостоящей стороны и т.п., действия включ ают также моменты общения сторон и играют в этой связи важную информационную функцию.

Как отмечает Т. Шеллинг, имея в виду конфликтную ситуацию, слова часто дешевы, участники предпочитают судить о намерениях, ценностях, возможностях противостоящих сторон в первую очередь не по их словам, а по их действиям. Аналогичным образом они часто

117

обращаются к действиям для того, чтобы передать противостоящей сто-роне свои намерения, оценки и демонстрировать свои возможности.

Исходы конфликтных действий. Исходы (или, иными словами, по-следствия, результаты конфликтных действий) не представляют со-бой нечто, лежащее за пределами самого конфликта. Напротив, они органично вплетены в самый конфликт. Во-первых, они включаются в конфликт на идеальном уровне: участники конфликта с самого начала имеют некоторый образ возможных исходов и в соответствии с этим образом выбирают свое поведение. Не менее существенно, однако, что и сами реальные последствия конфликтных действий оказываются составным элементом процесса конфликтного взаимо-действия. Как правило, в конфликте действия предпринимаются по частям и поэтому перемежаются с их результатами. Осознание этих результатов, коррекция участниками своих представлений о конф-ликтной ситуации на основе такого осознания важный момент кон-фликтного взаимодействия.

Динамика конфликта. Всякий реальный конфликт представляет собой процесс. Рассмотрение конфликта в динамике предполагает вычленение стадий конфликта. К их числу можно отнести следую-щие: а) возникновение объективной конфликтной ситуации; б) осоз-нание объективной конфликтной ситуации; в) переход к конфликт-ному поведению; г) разрешение конфликта.

Возникновение объективной конфликтной ситуации. В большинстве случаев конфликт порождается определенной объективной конфлик-тной ситуацией. Существо последней в общем и схематичном виде можно представить следующим образом. Стороны А и Б оказываются участниками объективной конфликтной ситуации, если стремление стороны А к достижению некоторого желаемого для нее состояния С объективно препятствует достижению стороной Б некоторого желае-мого для нее состояния Д. И наоборот. В частных случаях С и Д могут совпадать. Это, например, имеет место, когда оба участника, А и Б, стремятся к одной и той же цели, но при этом достижение этой цели одним из них исключает достижение ее другим. Кроме того, А и В могут оказаться сторонами одной и той же личности, в этом случае мы имеем дело с внутриличностным конфликтом.

Какое-то время объективная конфликтность ситуации не осознает-ся сторонами. Эту стадию поэтому можно назвать стадией потенциаль-ного конфликта, ибо подлинным конфликтом он становится лишь пос-ле восприятия, осознания объективной ситуации ее участниками.

Осознание объективной конфликтной ситуации. Чтобы конфликт стал реальным, уч астники его должны осознать сложившуюся ситу-ацию как конфликтную. Именно восприятие, понимание реальности как конфликтной порождает конфликтное поведение. Обычно пони-мание ситуации в качестве конфликтной является результатом ос-мысления реально сложившегося объективного противоречия инте-

118

ресов, стремлений. Однако нередко конфликтность образов возника-ет в случае, когда объективная основа конфликта отсутствует. Более детально возможны следующие варианты отношений между идеаль-ными картинами и реальностью:

1. Объективная конфликтная ситуация существует, и стороны счи-тают, что структура их целей, интересов конфликтна, и правильно понимают существо реального конфликта, т.е. правильно оценивают себя, друг друга и ситуацию в целом. В этом случае перед нами адек-ватно понятый конфликт.

2. Объективная конфликтная ситуация существует, и стороны вос-принимают ситуацию как конфликтную, однако с теми или иными существенными отклонениями от действительности. Это случай не-адекватно понятого конфликта.

3. Объективная конфликтная ситуация существует, но она не осоз-нается сторонами. В этом случае мы по сути не имеем дело с конф-ликтом как социально-психологическим явлением, поскольку пси-хологически он не существует для сторон и они конфликтным обра-зом не взаимодействуют.

4. Объективная конфликтная ситуация отсутствует, но тем не ме-нее отношения сторон ошибочно воспринимаются ими как конф-ликтные.

В этом случае мы имеем дело с так называемым ложным конф-ликтом.

5. Конфликтность отсутствует и объективно, и на уровне осозна-ния.

Для социально-психологического анализа, по-видимому, особенно интересны случаи неадекватно понятого и ложного конфликта. По-скольку именно внутренняя картина ситуации, имеющаяся у участ-ников, определяет их непосредственное поведение в конфликте, важно тщательно исследовать, с одной стороны, факторы, определяющие ее отклонение от реальности (например, уровень информированнос-ти участников, структура их коммуникаций и т.д.), и, с другой механизм влияния самих этих отклонений на течение конфликта (его продолжительность, интенсивность, характер разрешения и т.п.).

Кроме того, осознание ситуации как конфликтной всегда сопро-вождается эмоциональным окрашиванием. Возникающие эмоциональ-ные состояния оказываются включенными в динамику любого кон-фликта, активно влияя на его течение и исход. Механизм возникно-вения и влияния эмоциональных состояний участников конфликта на его развитие также является специфической проблемой социаль-но-психологич еского анализа.

Переход к конфликтному поведению. Помимо эмоционального ок-рашивания, осознание конфликтной ситуации может сопровождать-ся переходом к конфликтному поведению сторон. Конфликтное по-ведение можно определить как действия, направленные на то, чтобы

119

прямо или косвенно блокировать достижение противостоящей сто-роной ее целей, намерений и так далее. Заметим, что необходимым условием, необходимым признаком конфликтного поведения явля-ется его осознание сторонами в качестве именно конфликтного. Если, например, сторона А предпринимает действия, блокирующие дости-жение стороной Б ее целей, но при этом ни А, ни Б не сознают, что эти действия препятствуют Б, то поведение А нельзя назвать конф-ликтным.

Конфликтное поведение одной стороны по отношению к другой не обязательно является результатом осознания конфликтной ситуа-ции между этими сторонами. Конфликтное поведение А по отноше-нию к Б может быть, например, формой снятия внутренних напря-жений А. В этом случае мы обычно имеем дело с переходом внутрен-него конфликта во внешний.

Конфликтные действия резко обостряют эмоциональный фон про-текания конфликта, эмоции же, в свою очередь, стимулируют кон-фликтное поведение. Вообще существенно, что взаимные конфликт-ные действия способны видоизменять, усложнять первоначальную конфликтную структуру, привнося новые стимулы для дальнейших действий. Таким образом, стадия конфликтного поведения порожда-ет тенденции к эскалированию, дестабилизации конфликта.

Вместе с тем этой же стадии свойственны и тенденции противо-положного характера. Дело в том, что конфликтные действия выпол-няют в известном смысле познавательную функцию. Стороны всту-пают в конфликт с некоторыми гипотетич ескими, априорными кар-тинами своих интересов, возможностей и т.п., намерений, ценностей другой стороны и определенными предположительными оценками среды. В ходе конфликтных действий стороны сталкиваются с самой действительностью, которая корректирует их первоначальные апри-орные картины. Эта коррекция приводит к более адекватному пони-манию сторонами имеющейся ситуации, что, в свою очередь, обыч-но способствует разрешению конфликта по крайней мере в форме прекращения конфликтных действий.

Нередко конфликт отождествляют со стадией конфликтного по-ведения. Такое отождествление представляется ошибочным: конф-ликт значительно более сложное многогранное явление. Однако справедливо, что переход к конфликтному поведению означает вступ-ление конфликта в свою открытую, явную и обычно наиболее ост-рую стадию. И поэтому, естественно, что в первую очередь на устра-нение конфликтного поведения бывают направлены различные спо-собы разрешения конфликта.

Разрешение конфликта. Разрешение заключительная стадия эво-люции конфликта. Разрешение конфликта возможно, во-первых, за счет преобразования самой объективной конфликтной ситуации и, во-вторых, за счет преобразования образов ситуации, имеющихся у 120

сторон. Вместе с тем и в том и в другом случае возможно двоякое разрешение конфликта: частичное, когда исключается только конф-ликтное поведение, но не исключается внутреннее сдерживаемое по-буждение к конфликту у сторон, и полное, когда конфликт устраня-ется И'На уровне фактического поведения, и на внутреннем уровне. Полное устранение конфликта за счет преобразования объективной конфликтной ситуации мы имеем, например, когда посредством раз-ведения сторон они лишаются возможности и необходимости кон-такта и, следовательно, конфликтного взаимодействия (перевод од-ного из конфликтующих сотрудников в другое подразделение). К тому же типу относится разрешение конфликта, состоящего в борьбе сто-рон за некоторые ограниченные ресурсы, посредством изыскания дополнительных ресурсов и полного удовлетворения ими обеих сто-рон. (Покупка второго телевизора в семье, если два ее члена желают одновременно смотреть разные программы.)

Частичное разрешение конфликта на объективном уровне имеет место, когда посредством соответствующей модификации реальных условий среды конфликтная ситуация преобразуется таким образом, что стороны оказываются незаинтересованными в продолжении кон-фликтных действий, хотя стремление достич ь первоначальной цели у сторон остается. К этому типу относятся, например, многие чисто административные решения конфликта, вводящие определенные зап-реты и санкции на случай их нарушения.

Разрешение конфликта посредством изменения образов, имею-щихся у сторон, особенно интересный для социального психолога случай. Подобное разрешение конфликта (полное или частичное) предполагает прежде всего переструктурирование имеющихся цен-ностей, мотивов, установок, а также принятие новых, и поэтому здесь уместен весь арсенал средств, разрабатываемых социальной пси-хологией для этих целей.

Заключая рассмотрение динамики конфликта, уместно отметить также следующее. Во-первых, все сказанное выше относительно ди-намики конфликта не следует понимать в том смысле, что всякий конфликт непременно проходит каждую из переч исленных стадий. Например, сложившаяся объективная конфликтная ситуация может остаться незамеченной, не воспринятой сторонами. В этом случае кон-фликт ограни чится своей первой стадией и останется на уровне по-тенциального. С другой стороны, стадия восприятия ситуации как конфликтной может наступить в условиях, когда объективная конф-ликтная ситуация отсутствует. Далее, разрешение конфликта может последовать непосредственно за его восприятием, прежде чем сторо-ны предпримут какие-то конфликтные действия в отношении друг друга. Исследования социально-психологических факторов, влияю-щих на тот или иной вариант течения конфликта, одна из задач социального психолога.

121

Во-вторых, важным моментом динамики конфликта являются его возможные переходы из одних форм в другие. Диапазон таких перехо-дов весьма широк. Например, внутренний конфликт (внутриличност-ный, внутригрупповой) может переходить во внешний (межличност-ный, межгрупповой) и внешний во внутренний. Последнее, в час-тности, имеет место в случае частичного разрешения конфликтов, когда тем или иным образом пресекается конфликтное поведение, направленное вовне (на противостоящую сторону), но внутреннее стремление к этому конфликтному поведению не исчезает, а лишь сдерживается, порождая тем самым внутреннее напряжение, внут-ренний конфликт. Далее, упоминавшийся нами ложный конфликт, т.е. конфликт, возникающий при отсутствии объективной конфликт-ной ситуации в силу ошибочного взаимного восприятия сторон, мо-жет трансформироваться в истинный, подлинный. Аналогичным об-разом истинный (ложный) конфликт по одному поводу может перей-ти в истинный (ложный) конфликт по другому поводу и т.д. Последнее, например, происходит, когда конфликт, возникший на личной по-чве, перерастает в деловой и обратно.

При исследовании взаимоотношений в различных группах соци-альному психологу довольно часто также приходится сталкиваться с серией частных, на первый взгляд неоправданных конфликтов, кото-рые на самом деле репрезентируют какой-то глубокий, серьезный конфликт. Последний, являясь базовым, иррадиирует, обрастая сово-купностью внешних, более мелких конфликтов.

Функции конфликта. Если исходить из большого числа социально-психологических исследований, направленных на поиски путей уст-ранения конфликта из внутрилич ностной сферы, сферы межличнос-тных, внутригрупповых и межгрупповых отношений, то легко прийти к ошибочному выводу, что конфликт играет лишь негативную роль, выполняет лишь деструктивную функцию. В действительности, одна-ко, социальный конфликт, будучи одним из наиболее ярких проявле-ний противоречия, сам внутренне противоречив, выполняя не только деструктивную, но и конструктивную функцию. При выяснении роли конфликта принципиально важен конкретный подход. Один и тот же конфликт может быть деструктивным в одном отношении и конст-руктивным в другом, играть негативную роль на одном этапе разви-тия, в одних конкретных обстоятельствах и позитивную на другом этапе, в другой конкретной ситуации.

Деструктивная функция конфликта. Проявления деструктивных функций конфликта крайне разнообразны. Внутриличностный конф-ликт, например, порождает состояние психологического дискомфор-та, который влечет, в свою очередь, серию различных негативных последствий и в крайних случаях может привести к разрушению лич -ности. На уровне группы конфликт может нарушать систему комму-никаций, взаимосвязей, ослаблять ценностно-ориентационное един-122

ство, снижать групповую сплоченность и в итоге понижать эффек-тивность функционирования группы в целом. Аналогичным образом деструктивные функции конфликта проявляются и в межгрупповых взаимоотношениях. Заметим, что деструктивное влияние конфликта может иметь место на каждом из этапов его эволюции: этапе объек-тивной конфликтной ситуации, этапе ее осознания сторонами, эта-пе конфликтного поведения, а также на стадии разрешения конф-ликта. Особенно остро деструктивные воздействия конфликта обна-руживаются обычно на стадии конфликтного поведения, конфликтных действий.

Конструктивная функция конфликта. Конструктивные воздействия конфликта также весьма многообразны. Так, общеизвестно, что внут-риличностный конфликт не только способен оказывать негативное влияние на личность, но и часто служит мощным источником разви-тия личности, ее совершенствования* (например, в виде ч увства не-удовлетворенности собой). В групповых и межгрупповых отношениях конфликт может способствовать предотвращению застоя (стагнации), служит источ ником нововведений, развития (появление новых це-лей, норм, ценностей и т.п.). Конфликт, особенно на стадии конф-ликтного поведения, играет познавательную роль, роль практической проверки и коррекции имеющихся у сторон образов ситуации. Кроме того, обнаруживая, обнажая объективные противоречия, существую-щие между членами группы (группами), и устраняя их на стадии раз-решения, конфликт освобождает группу от подтачивающих ее факто-ров и тем самым способствует ее стабилизации. Общеизвестно также, что внешний конфликт может выполнять интегративную функцию, сплачивая группу перед лицом внешней опасности, внешних проблем. Как это видно отчасти из вышесказанного, конструктивные функции конфликта, подобно его деструктивным функциям, могут проявлять себя на всех этапах эволюции конфликта. <...>

Типология конфликта. Как уже отмечалось, социальные конфлик-ты исследуются целым рядом дисциплин, и в каждой из них суще-ствует множество различных типологий конфликта. Последнее спра-ведливо и в отношении социальной психологии. В зарубежной литера-туре, например, различные классификации конфликта представлены в работах М. Дойча, А. Рапопорта, Д. Бернард, Л. Козера, Л. Понди, Р. Мака и Р. Снайдера и т.д.

Подобное разнообразие типологий конфликта неизбежно и оп-равданно. Изучая конфликт с самых различных точек зрения, иссле-дователи могут выделять самые разные, существенные для их частных целей основания классификации и соответственно получать различ-

* См.: Теоретические проблемы психологии личности/Под ред. Е.В. Шорохо-вой, К.К. Платонова и др. М.: Наука, 1974.

123

ные виды типологии*. Ввиду этого любые попытки предлагать какую-либо единственную, так сказать, истинную классификацию конф-ликта представляются заведомо неоправданными. Поскольку настоя-щая статья преследует методологич еские цели, мы ограничимся в рас-смотрении проблемы типологии некоторыми методологическими замечаниями.

Типологизация конфликта играет важную методологическую роль. Она служит не только средством охвата и упорядочения накопленных знаний, что уже само по себе весьма существенно, но и часто играет заметную эвристическую роль в процессе получения новых знаний. Попытки проанализировать имеющиеся конкретные примеры конф-ликтных ситуаций с точки зрения выбранного основания классифи-кации нередко обнаруживают совершенно новые аспекты конфлик-тов, ускользавшие ранее от внимания исследователя.

В полной мере, однако, методологическая роль типологизации конфликта может сказаться лишь при выполнении основных логичес-ких требований, предъявляемых к научной классификации. В частно-сти, основание классификации должно быть четко выделено и после-довательно проведено, в результате чего классификация должна ока-заться полной (по выделенному основанию) и непересекающейся.

Упомянутые логические требования, однако, весьма часто нару-шаются. В качестве характерного примера можно привести типологию конфликтов, предлагаемую М. Дойч ем. Дойч выделяет следующие шесть типов конфликта:

1. «Подлинный конфликт». Это конфликт, «который существует объективно и воспринимается адекватно». (Если жена хочет использо-вать свободную комнату в доме для занятия живописью, а муж в ка-честве кабинета, они вступают в « истинный» конфликт.)

2. «Случайный, или условный, конфликт». Существование этого типа конфликта « зависит от легко изменяемых обстоятельств, что, одна-ко, не осознается сторонами». («Подлинный конфликт» предыдущего примера превращается в «случайный », если допустить, что жена и муж не замечают, что имеется еще мансарда, гараж или какое-то другое помещение, которое легко может быть преобразовано в каби-нет или студию.)

* Например, А.А. Ершов предлагает различать конфликты при их социально-психологическом исследовании по следующим признакам: по источнику, по со-держанию, по значимости, по типу разрешения, по форме выражения, по типу структуры взаимоотношений, по социальной формализации, по социально-пси-хологич ескому эффекту, по социальным результатам (Социальная психология и социальное планирование/Под ред. Е.С. Кузьмина, А.А. Бодалева. Л.: Изд-во Ле-нингр. ун-та, 1973. С. 37 38). При этом следует иметь в виду, что такой перечень, с одной стороны, не является исчерпывающим, а с другой стороны, каждый из упомянутых признаков общего характера включает фактически широкий круг более конкретных признаков, каждый из которых может быть основанием для деления. 124

3. «Смещенный конфликт». В этом случае имеется в виду «явный конфликт», за которым скрывается некоторый другой, скрытый кон-фликт, лежащий в основе явного. (Предыдущий пример модифициру-ется в пример «смещенного конфликта», если энергичный спор по поводу свободной комнаты происходит в условиях, когда муж и жена фактически мало или совсем не заинтересованы в студии или кабине-те, а возникшее столкновение служит проявлением какого-то друго-го, более серьезного, возможно даже неосознаваемого конфликта.)

4. «Неверно приписанный конфликт». Это конфликт «между ошибоч-но понятыми сторонами и как результат по поводу ошибочно ис-толкованных проблем». (Когда, например, порицают ребенка за что-то, что он был вынужден сделать, исполняя предписание родителей.)

5. «Латентный конфликт». Это конфликт, «который должен был бы произойти, но которого нет», поскольку он по тем или иным причинам не осознается сторонами.

6. «Ложный конфликт». Это случай, когда отсутствуют «объектив-ные основания» для конфликта, и последний существует только в силу ошибок восприятия, понимания.

В качестве основания для классификации Дойч называет «отноше-.. ние между объективным состоянием дел и состоянием дел, как оно воспринимается конфликтующими сторонами»*. Подобная формулиров-ка, однако, не может выступать в роли действительного основания, поскольку она крайне неопределенна. Знакомство с самой классифика-цией и примерами позволяет предположить, что фактически в качестве основания используется наличие или отсутствие у конфликтов по край-ней мере следующих трех признаков: существование объективной кон-фликтной ситуации, факт осознания этой ситуации и адекватность это-го осознания. Поскольку основание классификации сколько-нибудь четко не сформулировано, полученные Дойчем типы конфликта часто пере-секаются. Например, пятый тип конфликта не исключает третьего, чет-вертого и шестого, шестой не исключает третьего и четвертого, что, впрочем, признает и сам автор. Наконец, отсутствие четкого основания не позволяет выяснить, является ли приведенная классификация пол-ной (по соответствующему основанию) или же она неполна.

Помимо затронутых выше аспектов: структуры, динамики, функ-ций и типологии конфликта имеется еще одна весьма существен-ная сторона рассматриваемой проблемы, заключающаяся в практи-ческом отношении к конфликту. В рамках этого аспекта можно выде-лить целый рад важных понятий: помимо упоминавшегося ранее разрешения конфликта, можно, например, назвать предотвращение конфликта, его профилактику, ослабление и т.п. Однако, как уже отмечалось, конфликт не является безусловно негативным и нежела-тельным, названные понятия являются ч астным случаем более общей

* Deutsch M. The Revolution of Conflict. P. 11.

125

позиции по отношению к конфликту, а именно позиции управления им. В плане управления конфликтом наряду с его разрешением, пре-дотвращением, ослаблением и т.д. следует также назвать симптомати-ку, диагностику, прогнозирование и контролирование конфликта. Рассмотрение этого круга категорий, относящихся уже не к самому исследованию конфликта, а к практическому использованию резуль-татов такого исследования, является большой самостоятельной про-блемой и выходит за рамки настоящей статьи. Тем не менее хотелось бы подчеркнуть в заклю чение огромную значимость только что затро-нутого круга вопросов, поскольку именно практическим целям уп-равления конфликтом во всех его аспектах служит собственно иссле-дование конфликта, выявление его социально-психологических ме-ханизмов и закономерностей.

Г.М. Андреева, Н.Н. Богомолова, Л.А. Петровская

ТЕОРИИ ДИАДИЧЕСКОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ*

<...> Бихевиористская ориентация включает в качестве одного из методологических принципов принцип гедонизма. Доктрина психоло-гического гедонизма, одна из старейших доктрин психологии, на про-тяжении истории принимала различные формы. В частности, она на-шла воплощение в известном «законе эффекта» Торндайка, в совре-менных вариантах теории подкрепления с ее акцентом на роли « вознаграждения», «удовольствия», «редукции напряжения» и т.п. В социальной психологии, по мнению ряда исследователей, «точка зрения гедонизма обычно выражается в терминах доктрины «эконо-мического человека». Эта доктрина рассматривает «человеческое по-ведение как функцию его платежа; его (человеч еского поведения) сумма и вид зависят от суммы и вида вознаграждения и наказания, которые оно приносит». Указанная точка зрения лежит в основе ши-роко известной на Западе работы Д. Тибо и Г. Келли «Социальная психология групп», представляющей собой одну из попыток прило-жения бихевиоризма к анализу групповых процессов. <...>

Подход Д. Тибо и Г. Келли. Чаще всего позиция Тибо и Келли фигурирует под наименованием «теория взаимодействия исходов». Сами же авторы подчеркивают, что их подход правильнее квалифицировать как точку зрения, или frame of reference, а не как теорию. Основное

* Андреева Г.М., Богомолова Н.Н., Петровская Л.А. Современная социальная психология на Западе (теоретические направления). М.: Изд-во Моск. ун-та, 1978. С. 70-83.

126

внимание Тибо и Келли уделяют фактору «взаимного обмена вознаг-раждениями и наказаниями» в контексте интеракции (взаимодействия). Суть подхода состоит в следующем. Всякое межличностное отноше-ние это взаимодействие. Для анализа преимущественно берется вза-имодействие в диаде. «Диадическое взаимодействие наиболее вероят-но будет продолжаться и позитивно оцениваться, если участники та-кого взаимодействия «выгадывают» от него». Эту основную посылку нужно понимать следующим образом. Во-первых, авторы объясняют социальное взаимодействие в терминах «исходов» вознаграждений и потерь (издержек) каждого из участников взаимодействия. Исход всякого взаимодействия рассматривается как некий шаг, резюмирую-щий получаемые вознаграждения и понесенные потери. Во-вторых, по их мнению, интеракция будет продолжаться, повторяться, только если ее участники подкрепляются, имея позитивные исходы, то есть если вознаграждения превосходят потери. Авторы предполагают, что взаимодействующие стороны зависят друг от друга в достижении по-зитивных исходов. «В качестве независимых переменных выступают возможности взаимного контроля, которыми обладают члены кол-лектива. Считается, что контроль опосредуется способностью влиять на исходы другого (такие, как вознаграждения, платежи, подкрепле-ния и полезности)». В качестве зависимых переменных выступают про-дукты взаимозависимых отношений нормы, роли, власть. Позитив-ные платежи в социальной интеракции могут быть материальными или же психологическими (выигрыш в статусе, власти и т.д.).

Получаемые участниками в итоге взаимодействия вознагражде-ния или понесенные потери детерминируются, по мнению Тибо и Келли, факторами внутренними или внешними этому взаимодействию. Последние составляют категорию так называемых экзогенных детер-минант. Они включают индивидуальные потребности и способности участников, сходство или различия в их установках, ценностях, ситу-ационный контекст их межличностного контакта. Как отмечают авторы, во многих случаях это факторы, коррелирующие с социометри-ческим выбором. В самом общем плане способных партнеров во взаи-модействии отличает то обстоятельство, что они, полагают Тибо и Келли, обладают большим потенциалом для вознаграждения другого участника. В результате в отношениях с более способным партнером более вероятен общий позитивный исход.

В зарубежной социальной психологии проведено много исследо-ваний, показывающих, что индивиды с похожими установками склон-ны выбирать друг друга в качестве друзей, партнеров по взаимодей-ствию. <...> Тибо и Келли полагают, что сходство между сторонами диады облегчит им обоим достижение позитивных исходов во взаимо-действии.

К экзогенным детерминантам вознаграждений и издержек в соци-альных отношениях Тибо и Келли относят такую их характеристику,

127

[image018]

как дистантность. Диада, так сказать, на расстоянии представляет меньше возможностей участникам для позитивных исходов, посколь-ку для сформирования и поддержания физически дистантных отно-шений требуется больше усилий и, следовательно, больше издержек, чем в противоположном случае.

Еще одна рассматриваемая авторами экзогенная переменная комплементарность, или дополнительность. Они полагают, что обра-зование диады облегчается сторонами, которые способны вознаграж-дать друг друга ценой низких издержек для себя. В комплементарном отношении каждый может обеспечить то, в чем нуждается другой, но сам это обеспечить не может. В таких отношениях вознаграждения'для обоих участников высоки, а издержки низкие, и, таким образом, исходы позитивны для обоих.

Другая категория детерминант вознаграждений и потерь эндо-генные факторы. Они возникают в ходе взаимодействия и как его про-дукт. Если экзогенные детерминанты определяют пределы достижения позитивных исходов, то эндогенные определяют, будут ли действитель-но эти исходы достигнуты. Эндогенные помехи или содействия реализа-ции оптимальных возможностей в отношении издержек-вознагражде-ний проистекают из «комбинаций последовательностей поведения чле-нов диады». Сочетание поведений может оказаться взаимно несовместимым, как, например, в ситуации, когда один из братьев желает заниматься в кабинете, а другой в это же время желает играть на музыкальном инструменте. Подобное сочетание мешает сторонам мак-симизировать их вознаграждения ценой минимальных издержек. Облег-чит максимизацию лишь изменение какой-то стороной ее поведения. Тибо и Келли полагают, что несовместимые, соперничающие тен-денции увеличивают оптимальные издержки в форме раздражения, смущения, тревоги или необходимости приложить большие усилия для соответствующих реакций. Они формулируют следующую гипоте-зу: издержки, вызываемые интерференцией, пропорциональны кон-фликту, порождаемому несовместимой ситуацией.

Важным моментом в подходе Тибо и Келли являются вводимые ими понятия «уровень сравнения» и «уровень сравнения альтернатив». Согласно авторам, ценность, которую личность приписывает исходу взаимодействия, не может быть определена на основании ее абсолют-ной величины. Она определяется на основе сравнения с двумя выше-названными стандартами. Уровень сравнения индивида это средняя величина позитивных исходов, которые он имел в своих предшеству-ющих отношениях с другими. То есть, оценивая ценность исхода для себя, личность ориентируется на этот средний уровень. Исход благо-приятен, если он выше среднего уровня, и чем выше, тем благопри-ятнее. Данное понятие используется как некая естественная то чка от-счета на шкале удовлетворения. Посредством этой мерки индивид оце-нивает привлекательность межличностного отношения для себя. Уровень

128

сравнения может варьировать в зависимости от личности и ситуации. Во многом он определяется тем, как воспринимает индивид собствен-ные возможности в достижении благоприятных исходов. Чем к более высоким исходам привык индивид, тем более высоким будет его уро-вень сравнения в последующих отношениях. Иногда, правда, обстоя-тельства могут изменить эту тенденцию.

Второй стандарт, на основе которого личность оценивает свои исходы, уровень сравнения альтернатив. Посредством этого крите-рия индивид решает, будет ли он оставаться в данном социальном отношении или выйдет из него. Предполагается, ч то личность не ос-танется, например, на удовлетворяющей ее работе, если она имеет возможность получить еще более привлекательную работу, и что она не покинет даже вызывающее неудовлетворение положение, если единственная имеющаяся альтернатива еще хуже. Таким образом, данный стандарт представляет собой наилуч ший исход, который лич-ность может получить в свете наилучшей возможной для него альтер-нативы. Как видим из вышеизложенного, идея авторов весьма про-ста: выбирая между альтернативами, личность всегда стремится к более благоприятной из них. Так, можно отметить, что в трактовке поня-тия исходов Тибо и Келли подч еркивают относительность их оценки участниками. Интересно, что этот момент смыкает авторов с пред-ставителями гештальтпсихологии, для которых характерен акцент на относительности восприятия.

Рис. 1.

129

Основным техническим приемом, используемым Тибо и Келли в анализе, является матрица исходов. Представление социального взаи-модействия в форме матрицы заимствовано социальной психологией из теории игр сравнительно молодой области математического знания. Оно показало свою эффективность в качестве полезного средства для описания различных типов социальной взаимозависимости в абстракт-ной форме и как средство, «стимулирующее исследование». Матрица исходов составляется таким образом, что в таблицу заносится весь воз-можный репертуар поведения каждого участника взаимодействия. На-пример, по горизонтали размещается поведенческий репертуар участ-ника В, по вертикали то же самое для участника А (рис. 1).

Э - 7380

В клетках матрицы представлены все соответствующие издержки и вознаграждения, релевантные для данного взаимодействия. Читается матрица таким образом: если уч астник А избирает во взаимодействии линию поведения A[1] , а участник В В[1] , то А получает, например, 6 единиц позитивного исхода, а В 2 единицы, т.е. в данном случае имеются позитивные исходы у обеих сторон.

Тибо и Келли делают следующие допущения относительно при-роды матрицы:

1) в ее клетках содержатся все возможности вознаграждений и издержек в данном взаимодействии;

2) в матрице представлены все возможные линии поведения уча-стников;

3) ценности издержек и вознаграждений исхода варьируют с те-чением времени благодаря воздействию многих факторов (например, насыщение, утомление и т.д.);

4) матрица не известна участникам до взаимодействия. По мере прогресса взаимодействия они непрерывно делают открытия относи-тельно возможных исходов и поведенческого репертуара своего парт-нера.

Особое значение приобретает последний, четвертый, пункт. Тибо и Келли утверждают, что в момент вступления в социальное взаимо-действие стороны сталкиваются с большой степенью неопределенно-сти в отношении исходов, которые могут быть достигнуты. Личность может иметь недостаточно знаний, чтобы ожидать что-то определен-ное, либо она может иметь ошибочные представления. Поскольку до самого факта взаимодействия трудно вынести окончательные сужде-ния, постольку в самом начале формирования отношения есть пери-од проб, сравнения (sampling), когда участники пытаются реально оценить потенциально возможные в таком отношении исходы. Вос-приятие исходов на ранней стадии взаимодействия помогает опреде-лить, продолжать отношение или выйти из него. Оцениваются исходы первичного контакта по двум выше рассмотренным критериям (уро-вень сравнения и уровень сравнения альтернатив). Индивиды будут формировать и поддерживать те отношения, которые обещают дать наилучший из возможных исходов. Кроме того, для участников важно предвидеть, останутся ли выявленные позитивные исходы стабиль-ными со временем. Подобное исследование матрицы возможных ис-ходов оказывается весьма важным, когда в стадию формирования всту-пают долговременные отношения типа супружества.

Среди многочисленных аспектов социального взаимодействия, к которым считается приложимым этот подход, особое внимание уде-ляется отношениям власти, взаимозависимости и межличностной ак-комодации (приспособлению). По мнению Тибо и Келли, матрица исходов оказывает большую помощь в оценке образцов взаимозави-симости членов диады, а также в оценке процессов, посредством ко-130

торых участники влияют друг на друга и друг друга контролируют. Возможность власти одного участника над другим, на которую указы-вает матрица, состоит в способности контролировать исходы другого, т.е. его вознаграждения-издержки. Тибо и Келли определяют власть в диаде как,функцию способности одного участника влиять на качество исходов, достигаемых другим. Критерий «уровень сравнения альтер-натив» оказывается очень важным показателем стабильности власти и отношений зависимости в диаде. «Если средние исходы данного отно-шения ниже средних исходов, имеющихся в наилучшем альтернатив-ном отношении, основы власти и зависимости в таком диадическом отношении будут слабы, и со временем эта диада распадется».

Тибо и Келли выделяют два типа контроля, которые одна лич-ность может иметь по отношению к исходам другой, фатальный и поведенческий. Суть фатального контроля состоит в том, что один участник полностью определяет исход для другого независимо от того, что предпримет этот другой. Ситуация фатального контроля иллюст-рируется следующими двумя матрицами (рис. 2).

Первая матрица (рис 2.1) иллюстрирует факт фатального контро-ля А над В (обратное неверно). В этом случае для участника В все зави-сит от того, какую линию поведения выберет А. Если он выберет А[1 ]то, что бы ни делал В (выбрал В [1] или В[2]), все равно его выигрыш будет +5, Если же А выбирает А[2], то, что бы ни делал В, его выигрыш будет +1. Таким образом, В не имеет контроля над уровнем исхода, получаемого им, в этом отношении он полностью зависит от А, то есть, согласно Тибо и Келли, это означает, что А обладает властью над В.

Вторая матрица (рис. 2.2) иллюстрирует случай взаимного фаталь-ного контроля. А фатально контролирует В (мы уже разъяснили эту ситуацию); справедливо и обратное: В фатально контролирует А Если А выбирает А[1,] то В всегда получает максимальный выигрыш незави-симо от того, что он делает сам; если В выбирает В [1] то А всегда имеет максимальный выигрыш независимо от того, что он делает.

[image020]

Рис. 2.

Тибо и Келли полагают, что в ситуации, когда личность не имеет

131

прямого контроля над собственным исходом, она может воспользо-ваться своей способностью влиять на исход другого и таким образом повлиять на свой исход косвенно. Они предполагают, что в самом общем плане для каждого участника в данном типе взаимодействия стратегия, которая наиболее вероятно ведет к стабильному взаимно-му вознаграждению, состоит в том, чтобы изменять свое поведение после получения наказания (издержек) и сохранять то же самое пове-дение, если достигнуто вознаграждение. В частности, в рассмотренной второй матрице, если оба участника придерживаются такой стратегии и если А выберет А [2] и В выберет В[1 ], В будет неудовлетворен своим исходом и вынужден в следующий раз изменить свой выбор на В[2], в то время как А продолжит выбирать А[2]. Сочетание А[2]В[2] приведет обоих участников к наименее предпочитаемым исходам. Это обстоятельство заставит каждого в следующем туре изменить свой выбор, и тогда комбинация А[1]В[1] даст исход, предпочитаемый обоими, что приведет обоих к сохранению выборов в следующем туре; это, в свою очередь, приведет к повторению и т.д., поскольку участники оказываются в устойчивой взаимовыгодной ситуации. <...>

Поведенческий контроль одного участника диады над другим имеет место в том случ ае, когда каждый из них не может полностью опреде-лить исход для другого, но имеет средства (в виде своих стратегий) влиять на эти исходы. Согласно Тибо и Келли, в ситуации поведен-ческого контроля исходы участника не изменяются как функция его поведения или поведения другого. Здесь для определения исхода каж-дого необходимо знать решения (выборы) обоих членов диады. Две приводимые ниже матрицы иллюстрируют ситуации взаимного пове-денческого контроля.

[image022]

Рис. 3.

В первой матрице (рис. 3.1), если А выберет А[1] , то он тем самым весьма повлияет на исход для В для него уже исключена возмож-ность исхода +4, он может иметь либо +2, либо 1. В этом и состоит поведенческий контроль, а лучше сказать, влияние А на В. Аналогич-но и В может влиять на исходы для А: если В выбирает В[2] то для А исключается исход +4, и он может получить либо +2, либо 1. Чтобы

132

более конкретно представить себе данную ситуацию, обычно приве-денная матрица получает следующую условную содержательную ин-терпретацию. Муж (А) и жена (В) хотели бы вместе провести вечер, причем муж предпочитает, чтобы они вместе пошли в кино (A[1 ][t] В[1]), а жена чтобы они вместе пошли на концерт (А[2], В[2]). Пойти порознь для них хуже, чем идти на нежелаемое, но вдвоем. Если оба отправля-ются в кино, то для А это хорошо (+4): он любит кино, да к тому же они идут вместе. Для В это сулит меньший исход (+2) она не любит кино, но все-таки они идут туда вдвоем. Если А идет в кино, а В на концерт, это испортит настроение обоим (А = -1, В = -1) они не выносят разлуки. Если оба посещают концерт, это благоприятствует В (+4): она любит концерты, к тому же они вдвоем. Для А этот вариант несколько хуже (+2): ему не нравятся концерты, разве что они здесь оба. Если А на концерте, а В в кино, то они опять оказываются по-рознь, и это для них плохо (А = 1, В = 1).

Ясно, что в ситуации поведенческого контроля стратегии не при-ведут к стабильной взаимной выгоде до тех пор, пока один или оба участника не согласятся на исходы, меньшие, чем наиболее жела-тельные. Рассмотренная матрица относится к категории ситуаций тор-га. Здесь, как и в большинстве случаев торга, положение участников будет лучше, если они придут к согласию. Однако проблема как раз состоит в достижении соглашения. В нашем конкретном примере это решение вопроса о том, куда все-таки пойти вместе: муж (А) предпочитает, ч тобы оба выбрали пойти в кино, а жена (В) будет предпочитать, чтобы оба они пошли на концерт.

Ситуация, представленная второй матрицей (рис. 3.2), в литерату-ре по теории игр получила условное название «дилемма узника» (prisoner's dilemma). В содержательном плане ее иллюстрируют следу-ющим образом.

Двух заключенных подозревают в совместном преступлении. Они помещены в отдельные камеры. Каждый из них имеет выбор при-знаться или не признаться в совершенном преступлении. Узникам изве-стно, что, если оба не признаются, их обоих освободят (А = +1, В - +1); если оба признаются, оба получат одинаковое незначительное наказа-ние (А = -1, В = -1); если один признается в то время, как другой нет, признавшийся будет не только освобожден, но и вознагражден, а не-признавшийся получит суровое наказание (если А не признается, а В признается, то А сурово накажут (А = -2), В же получит не только свободу, но и вознаграждение (В = +2); если А признается, а В нет, то В будет серьезно наказан (В = -2) и А отпущен с наградой (А = +2).

Анализ матрицы показывает, что, выбирая признание, каждый участник может получ ить самое большое, на что он может рассчиты-вать в данной ситуации (+2), понести наименьшую потерю из воз-можных (-2). Однако если каждый участник выберет признание, оба окажутся в проигрыше (А = 1, В = 1).

133

Совершенно определенно, что в ситуации «дилемма узника» вы-бор участников зависит от того, насколько каждый из них уверен в мотивах другого, и от того, в какой мере каждый уверен, что другой ему доверяет.

«Дилемма узника», как и первая рассмотренная нами ситуация, служит примером взаимного поведенческого контроля членов диады. Но она далеко не только этим интересна. Экспериментально-лабора-торное проигрывание ситуации «дилемма узника » стало в настоящее время темой целой ветви исследований в зарубежной социальной пси-хологии. В этом русле работает достаточно много авторов. В ч астности, М. Дойч, А. Рапопорт использовали данную схему, изучая различные аспекты взаимодействия. <...>

Что касается подхода Тибо и Келли к взаимодействию, то он содер-жит еще целый ряд аспектов, выходящих за пределы освещенных здесь принципов. Однако для общей оценки их ориентации необходимо прежде всего сделать акцент на исходных предпосылках этой позиции.

На наш взгляд, в качестве важнейшего упрека в адрес представ-ленной позиции можно выдвинуть упрек в том, что авторы пытаются анализировать межличностный контакт как протекающий в вакууме, никак не связывая его с окружающим социальным контекстом. Имп-лицитно подразумевается, что сформулированный ими принцип по-строения межличностных отношений является универсальным, вне-временным. Однако в действительности авторам не удается элимини-ровать из своей теории реальный социальный контекст. <...>

Вряд ли правомерно подвергать сомнению идею Тибо и Келли о том, что социальное взаимодействие включает, предполагает взаимо-зависимость участников. Все дело в том, какой характер принимает взаимная зависимость. А это ближайшим образом определяется содер-жательными характеристиками социальной системы, в рамках кото-рой протекает межличностное взаимодействие. Конечно, невозможно элиминировать вовсе из межличностных отношений соображения выгоды, полезности. Речь идет не об этом. Вопрос состоит в том, дела-ет ли общий социальный контекст этот принцип основополагающим регулятором сферы межличностных отношений, определяющим всю «социальную психологию групп», или ему отводится иное, напри-мер, гораздо более скромное, место. В рассмотренной теории авторы отражают, концептуализируют вполне определенную социальную, в том числе социально-психологическую, реальность, однако воспри-нимают ее по существу как единственно возможную и универсальную. С этим связана неправомерная универсализация вычлененного ими такого регулятора межличностных отношений, как принцип вознаграждения-издержек.

Что же касается оценки характера реализации авторами исходно-го принципа, то, несомненно, им удалось построить достаточно раз-ветвленную систему представлений о природе межличностных отно-134

шений. Зарубежные авторы справедливо отмечают, что работа Тибо и Келли « Социальная психология групп» «содержит много проницатель-ных суждений о процессах и детерминантах социального взаимодей-ствия...». Однако все это касается преимущественно одной формы вза-имодействия, а именно взаимодействия диадического. В социальной психологии пока является неоконченной дискуссия о том, может ли диада рассматриваться как ячейка, клеточка, содержащая в сверну-том виде всю гамму возможных групповых взаимоотношений. Следо-вательно, вопрос о переносе на группу принципов, вычлененных в анализе диадического взаимодействия, нуждается в особом рассмот-рении и обосновании.

Интересно отметить, что своеобразным «ограничителем» в дан-ном случае оказалось и используемое авторами методическое подспо-рье в виде матрицы исходов. Плодотворность языка матрицы в изуче-нии многих аспектов диады несомненна. Это показывают наряду с работой Тибо и Келли многочисленные в настоящее время другие исследования с использованием экспериментально конструируемых игр. Однако эмпирическое исследование группы, даже из четырех уча-стников, с привлеч ением матрицы исходов уже весьма затруднено.

Еще один момент, обычно отмечаемый в качестве упрека пози-ции Тибо и Келли, также в определенной степени обусловлен обра-щением авторов к теоретико-игровым представлениям. Дело в том, что «их теоретический анализ социального взаимодействия трактует его так, как если бы это было взаимодействие между лич ностями, которые преследуют свои интересы механистично, без всякой психо-логич еской реакции на осведомленность относительно того, что они думают друг о друге и как пытаются предсказать поведение друг друга. Их анализ часто обнаруживает допущение, что не делается различий между личностями и вещами, которые не могут сознавать самое себя и факт взаимодействия. Как следствие этого, их книга в большой сте-пени игнорирует роль коммуникации в социальном взаимодействии, как если бы возможность обсудить проблемы не имела значения для социального поведения».

Весь приведенный перечень допущений, вызывающих неудовлет-ворение психолога, от части связан с использованием в анализе авто-ров языка матриц. Этот заимствованный из математической теории игр способ описания взаимодействия действительно предполагает уча-стников, которые разумны, т.е. стремятся к максимальному выигрышу. Причем теория игр имеет в виду, что стороны разумны в равной мере. Предполагается, что ситуации, в которых принцип максимиза-ции выигрышей нарушается, теория не рассматривает. Кроме того, из анализа, по сути, опускаются действия игроков в рефлексивном пла-не. Таким образом, допущения теории игр минимизируют психологи-ческие характеристики участников.

Можно указать также на большую трудность использования языка

135

матриц для описания ситуации реального взаимодействия. Сложным делом оказывается и дать исчерпывающий перечень линий поведения участников (их стратегий), и численно представить исходы взаимо-действия (выигрыши, платежи уч астников). В лабораторных экспери-ментах эти вопросы решаются сравнительно просто. В частности, ис-ходы обычно выражаются в очках или деньгах. Но в этом случае во весь рост встает проблема отношения добытых в эксперименте сведе-ний к реальным ситуациям.

В целом зарубежные авторы отмечают, что теория Тибо и Келли не получила « тотального подтверждения», и квалифицируют эмпири-ческие исследования, проведенные в рамках данного подхода, как «умеренно поддерживающие». Особенно много исследований в русле гипотез Тибо и Келли посвящено изучению ситуации торга, что не случайно, ибо предлагаемая авторами матрица исходов как аналити-ч еское средство наиболее адекватна именно данному классу ситуаций. У них же в работе обнаруживается неоправданная тенденция постро-ить всю социальную психологию на этой достаточно узкой основе.

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20