Девушка, которой не удается напрямую самоутвердиться в окружающей ее среде, пытается добиться этого любыми окольными путями, которые гарантированно приводят ее к краху. Нереализованные личные амбиции, приносящие чувство гордости за саму себя

277

от решения проблем на социальном уровне, прорываются в виде опухоли, обращаются против человека, приводят к саморазрушению, смещаясь в область психосоматики. Негативные последствия этого психосоматического смещения оплачивает сам субъект: таков предъявляемый субъекту счет. Даже говоря матери: "Я тебя ненавижу!", этой ненавистью женщина подтверждает собственную патологию, усиливает взаимный контакт. Ненависть, более, чем сознательная любовь, необходима для поддержания развития болезни — сумасшествия, преступности и антисоциальности. Онтопсихология открыла принцип участия синапсов в образовании болезни, изменения ДНК: человек чувствует возбуждение, но не понимает, что именно эти рождающиеся в нем фантазия и чувство уверенности, не исходящие в действительности от жизни или природного порядка, воздействуют на определенные подструктуры организма, вызывают первоначально минимальное изменение. Это начальное изменение, вклиниваясь в работу спинного мозга, в дальнейшем определяет матрицу новообразования, что и приводит к всепоглощающей субъекта болезни, точно также как эту девушку целиком охватило безумие. Как бы то ни было, она сама причиняет себе вред, идет против себя: та отчужденность, которую она видела в матери, теперь заполонила ее саму. Я знаю, что нам бывает трудно понять, как эти фантазии, любовь такого типа приводят впоследствии к патологическим последствиям в здоровье, жизни, экономике. Кто стоит за всем этим сценарием? Мы могли бы сказать, что мать, но она впоследствии также обнаруживает свою неудачу в жизни, свой крах. И, наконец, почему именно в честь дочери исполняется вступление к мессе, а в честь матери — нет? Мать умирает, как собака, падая вниз со скалы. Так почему же она не отправляется в рай?

Запечатление, осуществляемое фрустрированным человеком

Логическая нить развития событий этого фильма и ему подобных неизменно предполагает присутствие слуги — фрустрированно-го человека, осуществляющего запечатление. Как известно, от фрустрированных личности, среды или ума не может родиться совершенство. В конце кто готовит брачное ложе? Древняя старуха.

278

Следовательно, вся стратегия основана на боли, на семантической передаче фрустрации, корнями восходящей к древним мексиканским индейцам. Раненый человек вопиет о своей боли и взывает к отмщению, передавая свои страдания и гнев даже через поколения10: идеи, стереотипы, основанные на боли и фрустрации передаются от одного индивида к другому на уровне психики вне зависимости от тела, в котором это происходит.

Помните, что нельзя достигнуть успеха, доверяя фрустрирован-ному. Перед нами сага о мертвецах, пораженцах, замышленная древними индейцами, которые были изгнаны со своих земель по их собственной вине.

Это — цепь, которая связывает всех. Если бы мать и дочь выросли в какой-то нормальной маленькой семье и без слуг подобного типа, то вполне возможно сумели бы избежать такой участи.

Мулату свойственно ощущение боли, покинутости, обездоленно-сти. Этот цвет кожи портит, как бы загрязняет человека на социальном уровне, в отношении денег, власти. Когда кто-то хочет иметь белую кожу, это означает, что он не желает более мириться с этим внутренним ощущением поверженности и чувством вины. Архитектура такой психологии не создана гением, умом главной героини или матери: обе варятся в общем котле. "Котел сам себе знай да варит". Когда девушка начинает помогать на кухне старухе, она попадает в этот котел: она не начинает войну во имя собственных интересов, а вместо этого вступает в борьбу за другого, до которого ей, по сути, нет никакого дела. Уже в начале налицо предпосылки чужеродности: для старой кухарки земля, родина ей не родные, и даже такое проявление влюбленности ей чуждо.

Тита пособничает распространению негативной психологии своей служанки: внешне, на социальном уровне служанка помогает хозяйской дочери, но с психической точки зрения все происходит с точностью до наоборот.

Жить хорошо или плохо — это выбор, особенно после знакомства с наукой онтопсихологией. Есть только одно средство остановить негативные для себя последствия: измениться самому и не пытаться исправлять других. Только так мы сможем найти выход

10 См. далее синемалогию по фильму "Легенды осени" ("Психическая кон- стелляция").

279

из всеобщей трагедии. Меняясь, мы заново находим контакт со своим Ин-се, единственным сущностным центром нашей жизни. Не нужно меняться только ради того, чтобы попасть в рай: рай можно построить как проекцию того, что ты делаешь "здесь и сейчас". Именно субъект является главным структурным компонентом эволюции собственной жизни, самосозидания при условии постоянного соответствия собственной данности как сейчас, так и в будущем, неважно, где воплощающемся, здесь на Земле или в иных цивили- зациях.

Цель, даже если взывает изнутри, она уже находится там, куда ты должен прийти. Она несет имя того, откуда ты идешь и где тебя ждут...

Глава восьмая. Система и личность

Расемон // Rashomon

Режиссер: Акира КуросаваСценарий: по мотивам рассказов Рюноске Акутагавы "Ворота Расемон" и "В чаще"

В ролях: Тосиро Мифуне, Масаюки Мори, Матико Къе, Такаси СимураКомпозитор: Фумио Хаясака

Оператор: Кадзуо МиядзаваПродолжительность: 90 минут, ч/б. Производство: Япония, 1950 г.

Призы: Премия Оскар в номинациях "Лучший иностранный фильм", "Золотой Лев" венецианского кинофестиваля.

Сюжет: монах, дровосек и прохожий обсуждают случай Тадземару, разбойника (Мифуне), обвиненного в убийстве самурая и в изнасиловании его жены. Все, кто причастен к делу, излагают свою версию случившегося. Каждый берет на себя ответственность за преступление, но вину за него возлагает на других. Убитый самурай, через прорицательницу, также рассказывает о произошедшем.

В фильме представлены показательные персонажи-типажи, которые не оставляют зрителя равнодушным и заставляют его задуматься о многом. Рассказываются истории, описываются гештальт-сюжеты, действующие лица которых погибают на подступах к реальности, на грани между жизнью и безумием, между истиной и обманом. Кто из персонажей прав? Почему? Перед нами проходит

282

череда ситуаций, в которых субъекта изводит его же собственный стереотип, доведенный до крайности.

Фильм высвечивает трагедию, но не дает ключа к ее пониманию. То же самое наблюдается и в жизни: жизнь — это тайна для неудачника и дорога для победителя. Но что заставляет субъекта растрачивать себя подобным образом? Ключевой вопрос состоит в следующем: почему главные герои не способны быть функциональными с точки зрения собственного эгоизма?

Действующие лица убежденно лгут, но они нечестны перед лицом другого человека, будь то судья, монах, друг, муж, жена и т.д.: это лживость, проживаемая изнутри самим индивидом. Человек жертвует своим существованием, тотальностью собственного эгоизма ради того, чтобы сохранить верность проекции своего идеала. Сообразуясь со своим психологическим идеалом, индивид ставит на карту собственную жизнь. Он предает самого себя во имя того "совершенства", которое венчает пирамиду его убеждений, будто бы отражающих эгоизм жизни, божественное начало, любовь. Этот идеал — или, по сути, "Сверх-Я" — не функционирует, но ради него субъект приносит в жертву свою собственную функциональность. Каждый выстраивает жизнь согласно абсолютистской проекции собственной идеологии, по заданному сценарию. Стереотип усвоен субъектом и проявляется в его мыслях, в манере распоряжаться собой, в решениях. Но все дело в том, что бытие не принимает ни малейшего участия в подобной стереотипии.

Процесс аутентификации и преодоление стереотипов

Прежде всего, рассмотрим этот фильм в его патологическом измерении: несостоятельный субъект фиксирован на определенной точке и, только сумев — с помощью онтопсихолога — оторваться от своего "пунктика", он сможет объективно взглянуть на реальность. Все главные герои кинокартины пришвартованы к собственной мировоззренческой установке, служащей причиной их проигрыша. Такова реальность человека, находящегося в плохой форме. Следующая ступенька выстраивается тогда, когда субъект превозмог зло и обрел благополучие, или же только полагает, что все у него хорошо, и через это благоденствие лишь укрепляет остов своего сте-

283

реотипа. Такой субъект убеждает себя, что живет по принципам истины и здоровья. Следовательно, в том, кто считает себя процветающим, таится еще большая опасность: у человека не возникает потребности в критической перепроверке своей личности, поскольку он успешно функционирует в среде социальных стереотипов. На самом деле как раз в период благополучия необходимо проходить психотерапию аутентификации — с целью верификации собственного роста. Это утверждение имеет силу также потому, что бес- полезно лечить больных: нужно аутентифицировать лучших. Передовая научная психология должна предоставить человеку эпистему точности, необходимую для выстраивания себя в обществе.

Человек, знакомый с онтопсихологией, не сможет быть честным с самим собой, не сообразуясь с "собственной" онтопсихологией. "Онтопсихология" — это осознание того, каким природа проектирует каждого из нас.

Фильм обнаруживает тематику проблемы. Но в неприкрытом виде вопрос ставится именно в конце кинокартины, когда происходит обращение к жизненным истокам, к нарождающейся в этом мире жизни. Неважно, что ребенок брошен: каждого из нас, при рождении, жизнь забрасывает в этот мир. На метафизическом уровне все мы являемся сиротами бытия, выброшенными в мир. Монах и отец семейства — два персонажа, которые перезакладывают основания стереотипа, насаждаемого монитором отклонения.

Я сознательно оставляю без внимания всхлипывания женщины, за которыми стоит мастурбирующий нарциссизм. Ее рыдания порождают камни (в медицинском смысле). Камни — это заблокированные клетки, становящиеся нефункциональными для организма. Женщина ставит все на карту ради верности всемогущему стереотипу, представленному в его женском варианте. Но ум человека не является ни мужским, ни женским. Мужчина и женщина — это исто-рико-биологические категории существования, это особенность ис- тории, не проистекающая из истоков бытия. Таким образом, уже разделение по половому признаку становится алиби для искажения психобиологических процессов земного человеческого существа. В истории разворачивается процесс формирования сознательного "Я". Онто Ин-се рождается уже совершенным, но пребывает в мире как истина, сокрытая от логико-исторического "Я", как великий но-

284

умен, всегда отсутствующий в своих проявлениях. Для того чтобы с очевидностью постичь его, "Я" должно эволюционировать, совершить метанойю. Каждый человек — это универсум, это начало и конец мира, шедевр жизни. Необходимо научить "Я" понимать и идентифицировать интенциональность собственного онто Ин-се. Онтопсихология не навязывает внешнюю истину, не берет истину "с потолка", но способствует вызреванию виртуального семени человека, которое должно прорасти в истории мирской эволюции. Субъект должен достичь точки оптимальности, уже заложенной в семени, сознательно и целенаправленно выстраивая ее в истории. Только таким путем можно прийти к совпадению логического "Я" и онто Ин-се. Лидер должен опираться на несущую ось точности. Он не может руководствоваться ошибочной идеей, замкнутой на самой себе. Он точен, аутентичен, реализован в самом себе и потому побеждает также и во внешнем мире, утверждая себя повсюду. И наоборот, всякое миссионерство представляет собой лишь порочный круг: верящий в свою миссию субъект пуст, подобно монаху в кинофильме, и знает о своей несостоятельности, однако считает, что сможет заполнить внутреннюю пустоту, услужливо и самозабвенно обучая "высшим истинам" других людей, принося им добро. В этой извечной игре, из лучших побуждений, участвуют все, кто приходит в этот мир. Тем не менее, передовая психология должна взяться за проверку сущности этой игры, вскрыв ее недостатки. В дальнейшем же все зависит от индивида: только он может принять решение и выйти из нее.

Самурай и бандит — это тезис и антитезис, формулируемые относительно женщины, на которую сделал ставку монитор отклонения. Женщина является лишь поводом, но не причиной. В рамках данного треугольника допущены различные точки зрения, но сторонник каждой из них расплачивается за то, во что верит. Фильм построен на преступлении, а не на основе жизненного факта. Образы, посредством которых Куросава намеревался обучить морали человеческие существа, в реальности представляют собой некрофильное зрелище. "Некрофилия" означает: пристрастие, порок, привязанность к трупу. Нам показано отделение аутопсии, трансформированное в образ, при помощи которого структурируются новорожденные жизни: образ — это алфавит антропо-

285

логических структур. Некрофильная аутопсия позволяет переродиться образу, то есть вновь и вновь устанавливает фиксированный модуль, который вынуждает к повторению трагедии.

В фильме, словно в зеркале, отражается то, как человек обращается со своим существованием: люди выстраивают стратегию своей жизни вокруг мертвеца, то есть с оглядкой на монитор отклонения, с целью обоснования своей агрессивности по отношению к другому человеку и покрытия собственных ошибок. Все герои кинокартины интерпретируют факт под фиксированным углом зрения, задаваемым их идеалистическими представлени- ями. Субъект постоянно — пассивно или активно — вырабатывает определенную программу и сам же расплачивается за нее, поскольку усматривает идеал, бога, благородную миссию в фиксированном принципе. Каждый из героев, и даже сам мертвец, спасает формулу собственного идеала по отношению к мертвецу. Каждый рассказывает, проживает и видит событие согласно проекции своего комплекса, своего стереотипа, за которыми стоит абсолютизация фиксированного "пунктика", приводящего субъекта к патологии. Индивид убивает себя во имя этого "пунктика", который диагностируется не иначе как фиксирующий, но служит индивиду образцом морального превосходства и потому высоко ценится. Несмотря на то, что фильм — японский, в нем показаны универсальные и для западного, и для восточного человека стереотипы. Преступник преподносит свою версию событий, хотя и платит за нее собственной жизнью. Он лично обвиняет себя ради достижения тех ценностей, которые массовая стереотипия считает высшими и приводящими к победе.

Самурай выступает как фактор сопоставления комплексов. Однако, проанализировав его образ с помощью "Словаря образов"1 — "важный человек, ведущий за поводья белую лошадь, на которой восседает покрытая вуалью женщина", мы тотчас же распознаем в этом индивиде пораженца. Рассмотрев образы в свете онтопсихологической интерпретации образов, — мы обнаружим их абсолютную точность. Тем не менее, точная интерпретация возможна только при условии точности субъекта, производящего анализ.

1 См. А. Менегетти. Образ и бессознательное. Указ. соч.

286

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17