52 Скажем сразу: эта эпитафия — полная бессмыслица,
шутка124 но такая, что в течение веков она блестяще
играла роль "липучки", на которую слетались все
постижимые мысли, жужжавшие в человеческом разуме. Она
дала толчок к появлению "causece-Tebre"*, постоянному
психологическому "занятию ", которое продолжалось почти
два века, породило поток комментариев, нашло свой
бесславный конец в одном из поддельных текстов в
CorpusInsciptionumLatinarum и кануло в Лету. Причина, по
которой я, в двадцатом веке, вновь вытаскиваю на свет
эту древность, заключается в том, что она представляет
собой образец того состояния ума, которое давало
возможность людям Средневековья писать сотни трактатов о
чем-то, что не существует и, стало быть, абсолютно
непознаваемо. Интерес представляет не сама эта жалкая
"подсадная утка", а те мысли, возникновению которых она
дала толчок. Она открыла в людях потрясающую склонность
к самым невероятным фантазиям и умозаключениям —
психическое состояние, которое в наши дни наблюдается в
образованных кругах только в качестве отдельного
патологического феномена. В таких случаях всегда
обнаруживается, что бессознательное находится под
определенного рода давлением и отличается крайне
эмоциональным содержанием. Иногда бывает трудно провести
четкую черту между шутовством и творчеством, и люди
снова и снова путают эти два понятия.
53 Подобные феномены, исторические ли, индивидуальные
ли, не могут быть объяснены только их причинностью, но
должны также рассматриваться с учетом того, что
произошло потом. Все психическое "беременно" будущим.
Шестнадцатый и семнадцатый века были временем перехода
от мира, основанного на метафизике, к эре имманентного
объясняющего принципа, когда девиз "omneanimalaDeo"**
сменился девизом "omnevivumexovo"***. To,что бурлило в
бессознательном, вырвалось на поверхность в форме
стремительного развития естественных наук, самой младшей
сестрой которых является эмпирическая психология.Все,
что наивно представлялось знанием трансцендентальных и
божественных вещей, в правильности понимания которых
человеческие существа не могут быть уверены, и все, что
казалось безвозвратно утерянным в ходе упадка
цивилизации Средневековья, все это вновь поднялось на
поверхность с открытием psyche. Это предчувствие будущих
открытий в психической сфере выразилось в
фантасмагорических рассуждениях философов, которые до
той поры представлялись главными торговцами стерильного
словоблудия.
54. Однако, какой бы бессмысленной и мертвой не
была эпитафия"Aelia-Laelia", она обретает значимость,
когда мы начинаем рассматривать ее как вопрос, который
мы задаем себе в течение, как минимум, двух столетий:
Что это такое, чего ты не можешь понять и можешь
выразить только непостижимым парадоксом?
55. Разумеется, автором этого
вопроса я считаю не неизвестного шутника, устроившего
этот "розыгрыш". Алхимики поставили этот вопрос задолго
до него. И ему даже присниться не могло, что его шутка
станет causecelebre, или что она приведет его
современников и потомков к вопросу о природе психической
основы — вопросу, который, по прошествии многих веков,
заменит определенность установленной истины. Он был
всего лишь causainstrumentalis (еще одной причиной) и
жертвы его розыгрыша, такие же наивные и несведущие как
он сам, сделали свои первые невольные шаги в качестве
психологов.
56. Вероятно, первое упоминание
о надписи "Aelia-Laelia" появилось в трактате некоего
Мария Л. Микеля Ангелюса Венецианского, написанного в
1548 г., и уже к 1683125. Цезарь Мальвазий126собрал не
менее сорока пяти127 попыток толкования. В алхимической
литературе сохранился трактат врача Николаса Барно из
Креста (Дофина), который жил во второй половине
шестнадцатого века. Алхимическое толкование этой надписи
он дал, похоже, в году 1597128. Для начала я буду
придерживаться толкований данных им и весьма сведущим
Микаэлем Майером.
57. Майер утверждает, что Aelia
и Laelia-- это два человека, объединенные в один
предмет, под названием Crispis. Барно называет Aelia
"солнечной", вероятно, отталкиваясь от греческого слова
"аэлюс" (солнце). Laelia он называет "лунной". Crispis


Славное дело (фр.) — Прим. ред.
Все живое — от Бога (лат.) — Прим. ред.
Все живое ликует, бурлит (лат.) — Прим. ред
(курчавый), по мнению Майера, происходит от курчавых
волос, которые были превращены в "очень мелкий
порошок"129. Майер явно имеет в виду раствор,
таинственную субстанцию. Барно со своей стороны говорит,
что "наша материя" есть obvoluta, intricata", стало
быть, вьющаяся. Эти двое людей, говорит Майер, не
являются ни мужчиной, ни женщиной, но они ими когда-то
были', и предмет в начале был гермафродитом, но теперь
уже таковым не является, потому что таинственная
субстанция, хотя и состоит из жениха и невесты и как
таковая должна быть двуполой, но как третья вещь, она
является совершенно новой и уникальной. Предмет также не
является девственницей, ибо в противном случае он был бы
"нетронутым". Однако в алхимии дева называется матерью,
хотя и остается девственной. Предмет также не является и
мальчиком, потому что это противоречит высшей точке
coniunctio, и старухой130, потому что он полностью
сохраняет свою силу, и шлюхой131, потому что не имеет
ничего общего с деньгами, и праведницей, поскольку дева
сошлась с мужчиной. Он говорит, что предмет — это
мужчина и женщина, поскольку они завершили брачный акт,
и гермафродит, поскольку они соединились в одно. Это
девушка, потому что он еще не старый, и юноша, потому
что он еще полон сил. Это старуха, потому что над ним не
властно время (то есть он не поддается разложению). Это
шлюха, потому что Бейя 132 до вступления в брак отдалась
за деньги Габ-рицию. Это праведница, потому что
последовавший брак явился отпущением грехов133.
58 "Но все" - вот истинное объяснение загадки: все эти
определения относятся к качествам только одной вещи,
существующим, но не как существа сами по себе. То же
самое относится к абзацу, начинающемуся со слова
"Неуязвимая". Субстанция (уроборос) пожирает саму себя и
поэтому не испытывает никакого голода; она не погибает
от меча, но "убивает саму себя своим же копьем", подобно
скорпиону, который является еще одним синонимом
таинственной субстанции134. Его нельзя убить ядом,
поскольку, как говорит Барно, он сам -- "хороший яд",
панацея, с помощью которой он воскрешает самого себя135.
В то же самое время, ее могут убить все эти три вещи:
сам голод, меч Меркурия136, и ее собственный яд, как
змеи или скорпиона. "Всеми" - это слово тоже указывает
на таинственную субстанцию. Как говорит Барно: Это —
все, оно содержит в себе все, что ему нужно для дости-
Обволакивающая, запутанная (лат.) — Прим. ред.

жения собственного совершенства, по нему можно все
предсказать, оно — повсюду"137. Ибо Единый — есть целое.
Как сказал великий алхимик: "Ибо все находится в
[Едином], и если бы целое не содержало [в себе] самое
себя, целого бы не было"138.
59 Фраза о том, что что волшебный эликсир не
находится ни на небесах, ни на земле, ни в воде,
объясняется Майером, как ссылка на lapis, который
"находится повсеместно". Он находится во всех элементах,
а не только в одном из них. Барно в данном случае более
осторожен, ибо он уравнивает небо с душой, землю — с
телом, а воду — с духом139, и таким образом приходит к
идее о целостности живого организма. Он говорит: "Наш
материал находится одновременно на небесах, на земле и в
воде, как будто полностью во всем и полностью в каждой
части; так что эти части, которые, в принципе, можно
разобщить, больше не отделяются друг от друга, после
того, как они образовали единство: похоже, что на этом
покоятся Закон и Пророчества алхимии"140.
60 Барно объясняет имя того, кто возвел
гробницу (LuciusAgatho Priscius), следующим образом:
Lucius -это значит "ясный", "одаренный самым ясным
мышлением"141; Agatho— это значит "до бродушный" (от
греческого "агатос" — добро), "честный"; Priscius—
значит "древний", "старший", "античный", "относящийся к
числу самых честных Философов старины". Майер
утверждает, что эти имена "обозначают главные
требования, выполнение которых требуется для успешных
занятий искусством".
61 "Не муж, не любовник" и т. д. означает, что
AeliaLaelia притянула его к себе, "как магнит железо", и
превратила его в свою "неясную и черную природу". В
coniunctio он стал ее супругом и был "необходимым"142
для работы. Но Майер не говорит нам, до какой степени он
не был супругом и т. д. Барно говорит: "Есть основные
причины, а именно, брак, любовь и родство, по кото рым
человек воздвигает памятник мертвым в храме своей
памяти, и ни одна из них не может здесь приниматься во
внимание". Lucius думал о другом: он хотел познать
искусство, "которое учит всему, которое есть самая
драгоценная вещь и скрыто под этой загадкой, и готово
выйти на сцену", чтобы исследователи могли "обратиться к
этому искусству и истинной науке, которые по своей
ценности превосходят все остальное". Правда, в качестве
исключения он приводит "то самое святое изучение
[agnitionem] Бога и Христа, от которого зависит наше
спасение" 143, то есть делает оговорку, с которой мы
часто встречаемся в текстах.
62 Майер игнорирует отрицание в выражениях "не
печалящийся" и др-. точно так же, как и в случае с
выражением "не муж". Он говорит: "По правде, все эти
выражения могли с таким же успе хом быть
утвердительными, а не отрицательными". Со своей стороны,
Бар но замечает, что в результате перед нами возникает
образ "неустрашимого философа, сведующего и
откровенного"144. "Не гора" и т. д. Майер также
объясняет в положительном смысле: Aelia сама есть гора,
нечто твердое и неподвижное. Здесь речь идет о
неподверженности разложению, которой пытались добиться
алхи мики. Он говорит, что пирамида означает "пламя
вечной памяти", и что это и есть сама Aelia.. Она была
похоронена, потому что Licius "сделал все,что он должен
был сделать во имя ее". В сущности, он занимает ее
место, точно также, как filiusphilosopharum занимает
место материнской primamateria, которая до той поры была
единственной эффективной таинственной субстанцией. Барно
заявляет, что хотя Lucius— это строение, он не выполняет
своего назначения (поскольку он — это символ). Выражение
"но все" он относит к "TabulaSmaragdina", потому что
эпитафия, как целое, указывает на
"medicinasummaetcatholica".
63 Выражение "Он знает и не знает" Майер
понимает в том смысле, что Lucius сначала что-то знал,
но потом уже не знал, поскольку сам был несправедливо
забыт. Мне неясно, что это должно было означать. Барно
считает памятник аллегорией lapis, о котором Lucius
знал. Слово "quid" он толкует, как "quantum"*, потому
что Lucius, вероятно, не знал, сколько весит камень.
Разумеется, он также не знал, кто из будущих
исследователей прочтет его надпись. Барно дал "quid"
решительно шаткое толкование. Ему более уместно было бы
припомнить, что lapis-- это сказочное существо
космических масштабов, не укладывающееся в рамки
человеческого понимания. Забота о престиже алхимика
могла помешать Барно сделать этот многозначительный
вывод, поскольку, будучи алхимиком, он вряд ли мог
признать, что мастер сам не знает того, что он порождает
своим искусством. Если бы он был современным психологом,
то сделав небольшое усилие, он мог бы понять, что
целостность человека, самость, по самой своей сути145
находится за пределами познания.
Сколько (лат.) - Прим. ред.
64 Выражение "Это — гробница" и т.д. представляет
собой первое позитивное утверждение (не считая имен) в
этой надписи. По мнению Майера, речь здесь идет вовсе не
о гробнице, а о самой Aelia. "Ибо она сама есть
вместилище, превращающее в себя свое содержимое; поэтому
она — это гробница или резервуар, в которых нет тела или
содержимого, как это была сказано о жене Лота, которая
была своей собственной гробницей без тела, и телом без
гробницы"146. Он явно намекает на второй вариант
"ArisleusVision", в котором сказано: "Бейя обняла
Габриция с такой любовью, что полностью впитала его в
свою природу и растворила его на неделимые частицы"147.
Рипли говорит, что после смерти царя все его члены были
разорваны на "атомы"148. Это мотив расчленения, хорошо
известный алхимикам149. Атомы являются или становятся
"белыми искрами", сверкающими в terrafoetida (зловонной
земле)150. Они также называются "рыбьими глазами" 151.
65 Толкование самой Aelia, как "гробницы", вполне
естественно для алхимика, поскольку этот мотив играет
значительную роль в алхимической литературе. Он называет
свой сосуд "гробницей"152 или, как в Rosarium,
"надгробием из красного камня". В Turba говорится, что
могила должна быть выкопана для дракона и женщины153.
Погребение тождественно nigra/o154. В греческом трактате
алхимический процесс обозначается, как "восемь
могил"155. Когда Александр нашел "гробницу Гермеса", он
раскрыл тайну искусства156. "Царь" похоронен в
Сатурне157, по аналогии с похороненным Осирисом158.
"Пока длится nigredo погребения, правит женщина"159.
Здесь речь идет о затмении солнца или его соединении с
молодой луной.
66 Таким образом, заключает Майер, гробница и тело —
это одно и то же. Барно говорит:
Как говорится, похорони одну вещь в могиле другой веши.
Ибо, когда Сера, Соль и Вода, или Солнце, Луна и
Меркурий находятся в нашем материале, то они должны быть
извлечены, соединены, умерщвлены, погребены и превращены
в пепел. Так и получается, что птичье гнездо становится
могилой птиц и, наоборот, птицы абсорбируют гнездо и
накрепко соединяются с ним. Так и получается, говорю я,
что душа, дух и тело, мужчина и женщина, активное и
пассивное, в одном и том же предмете, помещенные в
сосуд, нагреваются своим собственным огнем и существуют
благодаря силе искусства, и в положенное время могут
вырваться на свободу160.
Эти слова раскрывают весь секрет единства
противоположностей, summamedicina, которое исцеляет не
только тело, но и душу-
Выражение "вырваться на свободу" предполагает состояние
несвободы, которое прекращается с объединением
противоположностей. Индусы назвали это "нирваной",
"освобождением от противоположностей". Такая концепция,
по крайней мере в этой ее форме, чужда христианскому
Западу, поскольку проповедует относительность
противоположностей и ставит своей целью ослабить или
даже полностью ликвидировать непримиримость,
свойственную воинственным христианским установкам161.
67 Приведенное здесь толкование этой таинственной
надписи нужно считать тем, чем оно на самом деле
является: памятником алхимическому образу мышления,
который в данном случае проявился больше, чем на то
давала основание сама эпитафия. Но мы должны проявить
осторожность, ибо возможны и другие весьма
многочисленные объяснения, да они, собственно, и имеются
в наличии162. Прежде всего, мы должны задуматься над
подлинностью памятника и его происхождением. Ни один из
вышеупомянутых авторов саму надпись своими глазами не
видел. Ко времени Мальвазия, к 1683 г., сохранились
только две ее оригинальные копии -- одна в Болонье,
другая — в Милане. Болонская надпись заканчивается
словами "cuiposuerit". В миланской надписи есть фраза
"Hocestsepulcrum" и т. д., а к выражению "Scitetnescit"
из болонского варианта прибавлено слово "quid". Кроме
того, в начале миланской надписи стоит непонятная
аббревиатура "A.M.P.P.D." вместо D.M. (DiisManibus) в
начале болонского варианта. Мальвазий утверждает, что
памятник был разрушен 163, но он приводит слова
свидетелей, утверждавших, что они видели надпись и
скопировали ее. В особенности это относится к Иоанну
Туррию из Брюгге, который в 1567 г. написал письмо
Ричарду Биту (Ричарду Уайту Бэсингстокскому), в котором
говорил, что "читал эпитафию своими собственными
глазами" в Болонье, "на вилле Марка Антония де ля
Вольты", "у первого дорожного камня при выезде из Порта
Мачарелла". Эпитафия, по словам свидетеля и комментатора
Иоанна Каспария Гевартия, была встроена в стену,
соединяющую виллу с церковью. Нескольку древних букв
были "стерты временем и изъедены какой-то ржавчиной",
что, по его мнению, являлось свидетельством древности
эпитафии164. Мальвазий дал себе труд Доказать ее
подлинность с помощью других многочисленных римский
эпитафий165 и развил следующую теорию:
Надпись говорит о дочери, которая родилась у Laelius, и
суждена Agatho в невесты; но она — не дочь и не невеста,
потому что, хотя она и была зачата, она не родилась, а
не родилась она потому, что произошел выкидыш. Поэтому
Agatho, которому было предназначено быть супругом, но
которого судьба обманула, огорчен разбившимися надеждами
и совершенно справедливо насмехается над собой, или
притворяется, что насмехается, в этой надписи166.
68 Мальвазий называет Agatho "большим мастером
разных наук"167; он дажен сравнивает его, как
"выдающегося поклонника невероятно благоприятного числа
Три"168, с Гермесом Трисмегистом, и называет его "Трижды
Величайшим" - намек на за ключительное предложение
"Tabulasmaragdina"169. Делает он это потому, что надпись
разделена на три части170, что дает ему повод для
длительных рассуждений. Здесь у него возникают
трудности с четырьмя элементами и четырьмя качествами,
и, как и все алхимики, он запутывается в своих попытках
объяснить аксиому Марии171. Его идея о выкидыше также
вполне естест венна для алхимика (не говоря уже о
гностике)172, ибо в "ТгасtatusAristotelis"173 мы читаем:
"Этот змей нетерпелив и хочет смерти еще до рождения, и
желает потерять плод, и жаждет выкидыша"174. Разумеется,
здесь идет речь о змее Меркурия или о prima materia,
которая, как утверждается в трактате175, стремится побыс
трее пройти через процесс трансформации и заставить
расцвести скрытые в ней зерна света animamundi.
69 Из всех многочисленных толкований, данных
различными комментаторами, я бы хотел привести одно,
которое мне кажется достойным того, чтобы вытащить его
из забвения. Эту точку зрения выразили два друга
Мальвазия (см. п.127) и заключается она в том, что
LuciusAgatho был реальной личностью, но Aelia была
"выдуманной женщиной", а, возможно, и "злым гением" в
образе женщины, или "неправедным духом", который, по
мнению одного из них, "витает в воздухе", а по версии
другого - обитает в земле и "заключен в дубе Юноны"; это
- "лесная нимфа или дриада", которая, когда дуб был
спилен или сожжен, была вынуждена искать другое место
жительства и была найдена "будто бы мертвая, в этом
саркофаге". Таким вот образом и получилось, что она была
"воспета и запечатлена в истории любимым и любящим
Agatho"176.
70 Из этого толкования следует, что Aelia— это
анима Agatho, спроецированная в "дуб Юноны". Дуб -~ это
дерево Юпитера, но он также является священным деревом
Юноны177. В метафорическом смысле, как женский носитель
проекции анима. Aelia — это невеста Юпитера и
возлюбленная Agatha. В мифологическом смысле, нимфы и
дриады — это духи природы и деревьев, но в смысле
психологическом, они -- это проекции анимы*178 если речь
идет об ощущениях лиц мужского пола.
71 Это толкование можно обнаружить в книге
"Dendrologia", написанной одним из вышеупомянутых
друзей, Улиссом Альдро-вандом:
Я утверждаю, что AeliaLaeliaCrispis была одной из дриад,
... и была привязана к дубу, росшему в окрестностях
Болоньи, или была заключена в нем. Она являлась ему, как
в своей самой привлекательной, так и в своей самой
страшной форме, и хотя в течение двух тысяч лет она
обладала изменчивой внешностью Протея, она сумела
колдовски очаровать LuciusAgathoPriscius, бывшего тогда
гражданином Болоньи, своим печальным положением,
возникшим из хаоса или того, что Платон называет
агафоновым смятением179.
Трудно себе представить лучшее описание типичного для
мужского бессознательного женского архетипа, чем образ
этой "самой опасной возлюбленной" (incertissimaamasia),
котороя, словно проказливый дух, преследует мужчину в
тишине "рощ и ручьев". Из текста надписи ясно следует,
что она не дает основания тол ковать Aelia как лесную
нимфу. Однако, Альдрованд рассказывает нам, что
местность Порта Масарелла в Болонье, вблизи которой
якобы была найдена надпись, в римские времена называлась
"Юнония", из чего он делает вывод, что Юнона была
spiritusloci*. В доказательство своей гипотезы о том,
что Aelia была дриадой, этот знаток гуманитарных наук
цитирует найденную в этом районе римскую эпитафию:
CLODIA PLAVTILLA
SIBI EST
QVERCONIO AGATHONI MARITO OPTIMO
•эта эпитафия действительно содержится в Corpus
Inscriptionum Latinarum 180( но ключевыми словами в ней
являются:
Q. VERCONIOAGATHONI
Дух места (лат.) — Прим, перев.

То есть Квинт Верконий был насильственно переименован в
Кверкония, потому что автору так было удобнее.
72 Альдрованд объясняет загадочное выражение
"hocestsepulcrum", говоря, что гробница вполне может
быть построена из дуба! В подтверждение этого он
добавляет, что в этой местности была деревня под
названием "Casaralta"181, которое он разделяет на три
составные части: саза (дом), ага (алтарь), alta
(высокий).
73 Далее он цитирует итальянское стихотворение
о великом дубе, по его словам "представляющем мир
элементов, посаженных в небесном саду, в котором Солнце
и Луна распустились подобно двум цветам"182. Этот намек
на мировой дуб Фересида прямиком ведет нас к
солнечно-лунному дереву алхимии, к красно-белой
лилии183, красному рабу и белой женщине (или белой
голубке)184и переливающимся четырьмя цветами Древа
Западной Земли185. В Pandora Рейснера, древо изображено
в виде женщины с факелом, причем факел торчит из макушки
ее увенчанной короной головы186. В данном случае дерево
персонифицируется его жен ским божеством.
74 Толкование Альдрованда по самой своей сути алхимично,
как мы можем видеть из трактата Бернарда Тревизана
(Графа Марча и Треви, 1406-90)187. Он рассказывает
притчу188 об адепте, который находит чистый родник,
"бьющий из под дуба", обложенный красивым камнем. Все
это окружено стеной. Это — царская купальня, в которой
он ищет обновления. Старик, Гермес-мистагог, объясняет,
каким образом Царь построил эту купальню: он поместил в
родник дуб, "расколотый пополам"189. Родник был обнесен
толстой стеной и "сначала был обложен твердым, ярким
камнем, а потом выдолбленным дубом"190.
75 Смысл этой притчи явно заключается в том, чтобы
связать дуб с купанием. Как правило, это брачное купание
царственной пары. Но в данном случае Царица отсутствует,
обновляется только Царь. Этот необычный вариант
мотива191 предполагает, что дуб, как женское божество,
заменяет Царицу. Если это предположение верно, то особое
значение приобретает тот факт, что о дубе сначала
говорят, как о "расколотом", а потом, как о
"выдолбленном". Дуб представляется то поставленным "на
попа" выдолбленным стволом, играющим роль "ствола"
фонтана192, то дающим тень живым деревом, то желобом
фонтана. Эта двусмысленность относится к различным
аспектам дерева: В качества "ствола", дуб, так сказать,
является источником фонтана; в качества желоба -- это
сосуд, а в качестве дающего спасительную тень дерева - -
это мать193. С древних времен дерево было местом
рождения человека194; стало быть, дуб — источник жизни.
Алхимики называли и сосуд, и ванну — "маткой"195.
Расколотый или выдолбленный ствол дерева соответствует
этому толкованию196- Сама купальня Царя является
утробой, а дерево служит в качестве атрибута последней.
Зачастую, как Рипли Скровли197, дерево стоит в брачной
купели либо в качества столба, либо в качестве
собственно дерева, в ветвях которого появляется божество
в форме русалки (= анима) со змеиным хвостом198. Явная
аналогия с Древом Знания199. Додонский дуб был жилищем
оракула, и анима здесь играет роль пророчицы200.
Змееподобный Меркурий появляется в качестве лесного
божества в сказке братьев Гримм "Дух в бутылке"201.
76 В Turbo, дерево примечательным образом увязывается
со стариком:
Возьмите белое дерево и постройте вокруг него круглый
темный дом, покрытый росой, и поместите в него202
пожилого человека, прожившего сто лет, и заприте дом, и
законопатьте его, чтобы ни ветер, ни пыль не могли
пробраться внутрь. Оставьте их в доме на сто восемдесят
дней. Я говорю, что старик не должен прекращать есть
плоды этого дерева до тех пор, пока это число [180] не
наберется и пока он не станет юношей. О, дивная природа,
преобразовавшая душу старика в юное тело и сделавшая
отца сыном203.
77 В этом контексте, вероятно, будет уместно
процитировать довольно загадочный текст из Сениора204:
Как сказал Маркое205, этому ребенку сейчас самое время
родиться, и поведал следующую притчу: Мы построим ему
дом, который называется могила Сихоки. Он [или
Мэрайя]206 сказал: Неподалеку от нас есть земля207,
которая называется "тормос"208, где живут змеи (или
ведьмы)209, поедающие тьму210, поджаренную на горячих
камнях, и на этих камнях они пьют кровь черных коз211.
Хотя они живут в темноте, они зачинают свое потомство в
купальнях212 и рожают213 в воздухе, и они шагают по
морю214, и они населяют подвалы и гробницы, и змей
сражается с мужчиной, и мужчина сорок ночей проводит в
могиле, и сорок Дней — в маленьком доме215.
Латинский перевод слова "ведьма" как змея" связан с
широко распространенной примитивной идеей, будто змеи --
это души умерших. Это подходит к кровопусканию
жертвенной козе, поскольку принесение в жертву черных
животных хтоническому божеству было вполне обычном
делом. В арабском тексте под "ведьмами" понимаются
женские демоны пустыни, джины. Являющееся из могилы
божество — это тоже широко распространенная идея,
перешедшая в христианскую легенду. Мне пришлось
встретиться с ней даже в сновидениях одного
двадцатидвухлетнего студента-теолога, и я снова описываю
этот сон, чтобы те из моих читателей, которым знаком
язык снов, могли осознать масштаб обсуждаемой нами
проблемы216.
79 Сновидящий стоял в присутствии красивого
старика, одетого исключительно в черное. Он знал, что
это был белый маг.Этот персонаж только что закончил
произносить обращенную к нему довольно длинную речь, но
сновидящий уже не мог вспомнить, чему она была
посвящена. Он помнил только завершающие слова: "А для
этого нам нужна помощь черного мага". В этот момент
открылась дверь и вошел еще один старик, совершенно
похожий на первого, с той лишь разницей, что одет он был
во все белое. Он сказал белому магу: "Мне нужен твой
совет", но бросил косой, вопросительный взгляд на
сновидящего, после чего белый маг сказал: "Ты можешь
говорить свободно, он — невинен". Тогда одетый в белое
черный маг поведал свою историю. Он прибыл из далекой
страны, в которой случилось нечто необычайное. Страной
повелевал старый король, который почувствовал
приближение смерти и поэтому искал для себя достойную
гробницу. В этой стране с древних времен осталось
множество гробниц и король выбрал для себя самую
красивую. Легенда гласила, что то была гробница
девственни цы, умершей много лет тому назад. Король
приказал открыть гробницу, чтобы произвести в ней
подготовительные работы. Но когда кости были вытащены на
дневной свет, они неожиданно обрели жизнь и превратились
в черную лошадь, которая умчалась в пустыню. Черный маг
услышал эту историю и не медленно отправился в погоню за
лошадью. В течение многих дней он пересекал пустыню,
пока не достиг пастбищ на другом ее краю. Там он увидел
пасущуюся лошадь и там он сделал открытие, по поводу
которого и хотел посоветоваться с белым магом. Ибо он
обнаружил утерянные ключи от рая и не знал, что ему с
ними делать. На этом месте сон оборвался.
80 В этой гробнице явно жил дух девы, которая
играла роль анимы короля. Подобно нимфе у Мальвазия, она
была вынуждена оставить свое старое жилище. Ее
хтоническая и строгая природа проявляется в ее
трансформации в черную лошадь, некоего демона пустыни.
Здесь мы имеем дело с широко распространенной концепцией
анимы как женщины-лошади и кошмара, поистине
"неправедного духа", и, в то же самое время, с хорошо
известным сказочным мотивом стареющего короля, которого
покидают жизненные силы. Похоже, что в качестве
sous-entendu, планировался магический, возвращающий
жизнь брак с нимфой (что-то на манер бессмертного брака
Мерлина с его феей), ибо в раю, саду любви, где растет
яблоня, все противоположности объединяются. Как говорит
Исайя:
"... и сделает пустыни его, как рай, и степь его, как
сад Господа [51:3]. Тогда волк будет жить вместе с
ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и
теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя
будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и
детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет
есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и
дитя протянет руку свою на гнездо змеи. [11:6].
Там черное и белое сошлись в царственном браке. "... как
на жениха возложил венец и, как невесту, украсил
убранством" [61:10]. Два антитетических мага явно
подготавливают процесс объединения, а смысл этого сна
молодого теолога следует понимать только как
колоссальную проблему, решение которой самые мыслящие
алхимики считали своей главной задачей. Поэтому, далее в
тексте Сениора говорится:
Он (мужчина) воспарит217, подобно белым голубкам218, и
его шаг будет радостным, и он бросит свое семя на
мрамор219 на образ [или на дух, живущий в мраморе], и
вороны прилетят, и набросятся на него, и соберут его.
Затем они полетят на горные вершины, куда никто не
сможет взобраться, и они станут белыми220, и
умножатся... И ни один человек ю знает этого, если
только он сам не постиг этого в своей голове.
Этот текст описывает воскрешение после смерти, и если мы
не обманываемся, то оно принимает форму coniunctio,
соединение белого (голубки) и черного (ворона), причем
последний является Духом, живущим в надгробии (см. сн.
219). Поскольку, как это ictoбывает, анималистические
символы (змеи и голубки) используются для обозначения
мужских и женских элементов, то 1То указывает на
единение бессознательных факторов221. Вороны, которые
собирают семя (или продукт единения?), а затем улетают с
ним на вершины гор222, представляют духов-помощников или
домовых, которые доводят работу до конца, когда
искусство мастера изменяет ему. В отличие от красивых
ангелов в "Фаусте", они являются темными посланцами
небес, которые в этот момент сами становятся белыми 223.
Даже ангелы в "Фаусте" не чураются искусства соблазнения
224, а неспособность ангелов к греху, как мы знаем,
воспринимается настолько относительно, что женщины
должны входить в церковь с покрытыми головами ввиду
моральной неустойчивости этих крылатых посланников,
которая в древние времена неоднократно приводила к
катастрофическим последствиям (см. Книга Бытия 6:2).
82 Сходные мотивы встречаются в сновидениях современных
лю дей и могут быть обнаружены у лиц, которые даже самым
отдаленным образом не были связаны с алхимией. Например,
у од ного пациента было следующее сновидение: Большая
куча дров горела у подножия высокой каменной стены;
пламя высоко взметнулось вверх, сопровождаемое клубами
дыма. Это было уединенное и романтическое место. Высоко
в небе стая больших черных птиц кружила над костром.
Время от времени одна из птиц камнем падала в пылающий
костер и с радостью сгорала, приобретая в ходе этого
процесса белый цвет!225Как заметил сам сновидящий, сон
обладал мистическим качеством, и это вполне понятно,
принимая во внимание его смысл: он повто ряет чудо
феникса, трансформацию и новое рождение (трансформацию
nigredo в albedo, бессознательного в "просветление"),
как это описано в стихах из RosariumPhilosophorum:
Два орла взлетают, перья их в огне,
Обнаженные, на землю снова падают они.
И все же в полном оперении скоро воспарят...226
83 Но эти рассуждения о трансформации и
воскресениии отвлекли нас от главной темы и поэтому
давайте вернемся к мотиву дуба, о котором первыми стали
размышлять комментаторы Загадки.
84 С дубом мы сталкиваемся и в другом
алхимическом трактате, "Introitusapertus", написанном
Филалетом227. Автор пишет: "Узнай же, кто является
спутниками Кадма; кто есть тот змей, которая пожрал их;
и в какой полый дуб Кадм выплюнул змея".
85 Для того, чтобы пояснить этот текст, я
должен вернуться к мифу о Кадме, родственнике пеласга
Гермеса Итифалликоса228
Этот герой отправляется на поиски своей сестры Европы,
унесенной превратившимся в быка Зевсом. Однако, Кадм
получает божественное указание прекратить поиски и
вместо этого отыскать корову, бока которой украшены
лунными знаками, и следовать за ней до тех пор, пока она
не ляжет, и на этом месте основать город Фивы.
Одновременно с этим ему в жены была обещана Гармония,
дочь Арея и Афродиты. Когда корова легла, он захотел
принести ее в жертву и послал своих спутников за водой.
Они нашли воду в священной роще Арея, которую охранял
дракон, сын Арея. Дракон убил большинство спутников
Кадма, тот пришел в ярость, убил дракона и посеял его
зубы. Из земли тут же выросли вооруженные люди, которые
принялись сражаться между собой и сражались до тех пор,
пока их не осталось пять человек. После чего Кадм
получил в жены Гармонию. Похоже, что выплевывание змея
(дракона) в дуб придумал сам Филалет. Оно представляет
изгнание опасного демона в дуб229, мотив, который
присутствует не только в толковании Мальвазием надписи
Aelia, но и в сказке "Дух в бутылке".
86 Психологический смысл мифа не вызывает сомнений: Кадм
утратил свою сестру-аниму, потому что она улетела с
высшим божеством в царство сверхчеловеческих и
недочеловеческих существ — в бессознательное. Боги
приказывают ему не опускаться до кровосмешения и поэтому
обещают ему жену. Его сестра-анима, действуя в качестве
психопомпа в форме коровы (чтобы соответствовать
быку-Зевсу), ведет его к его предназначению -убийству
дракона, ибо переход от отношений брат-сестра к
экзогамии является непростым делом. Но когда он
добивается победы, он обретает "Гармонию", которая ведь
является сестрой дракона. Стало быть, дракон — это явная
"дисгармония", что доказывают выросшие из его зубов
вооруженные люди. Они убивают друг друга, словно
иллюстрируют изречение псевдо-Демокрита о том, что
"природа покоряет природу", которое является не чем
иным, как концептуальным определением уробороса. Кадм
крепко держится за Гармонию, в то время, как
противоположности, в спроецированной форме, убивают друг
друга. Этот образ представляет путь, по которому
развивается раскол: это его собственное поле битвы. В
целом, то же самое можно сказать и об инь и ян из
классической китайской философии. Рука об руку с этим
заключенным в самом себе конфликтом идет непонимание
нравственной проблемы, которую представляют из себя
противоположности. Только с приходом христианства,
"метафизические", а затем почти дуалистические
противоположности (достигшие апогея в манихействе),
начинают просачиваться в сознание человека. Эта ересь
заставила Церковь сделать важный шаг: она сформулировала
доктрину privatioboni", посредством которой установила,
что есть "добро", и что есть "бытие". Зло, как \щ
ov(что-то, чего не существует) сделали атрибутом
человека — отпе bonumaDeo, omnemalumab /zomme**230 Эта
идея, наряду с идеей первородного греха, легла в основу
нравственного сознания, которое стало новым явлением в
человеческой истории: одна часть полярности, до той поры
абсолютно метафизическая, была сведена до психического
фактора, что означало, что дьявол потерпел бы поражение,
если бы не отыскал в человеке определенную нравственную
неустойчивость. А вот добро так и осталось
метафизической субстанцией, порожденной Богом, а не
человеком. Первородный грех развратил изначально
праведное создание. Стало быть, как гласила догма, добро
по-прежнему проецируется полностью, а зло только
отчасти, потому что его основным источником являются
человеческие страсти. Рассуждения алхимиков продолжили
этот процесс интеграции метафизических проекций и
адептам стало приходить в голову, что природа обеих
противоположностей является психической. Прежде всего
она выразила себя в двойственности Меркурия, которая,
однако, была аннулирована в единстве камня. Адепт
сотворил lapis-Deoconcedente- который был признан
эквивалентом homototus. Это явление было очень важным,
поскольку представляло собой попытку интегрировать ранее
спроецированные противоположности.
87 Алхимики толковали Кадма, как Меркурия, в его мужской
форме (Солнце). Он ищет свой женский аналог, ртуть,
которым является его сестра (Луна), но она встречает его
в форме мерку-риевого змея, которого он должен сначала
убить, поскольку тот содержит в себе яростный конфликт
борющихся друг с другом элементов (хаос). Из этого
возникает гармония элементов и наступает coniunctio.
Военная добыча, в данном случае шкура дракона, по
древнему обычаю приносится в дар полому дубу, матери,
которая представляет священную рощу и источник. Иными
словами, она приносится в дар бессознательному, как
источнику
* Отстутствие (точнее: отнимание) добра (лат.) —
Прим. ред. ** Все добро от Бога, все зло — от
человека (лат.) — Прим. ред.
жизни, который создает гармонию из дисгармонии231. Из
вражды элементов возникают узы дружбы между ними,
запечатленные в камне, и эти узы гарантируют
нерастворимость и неразлагаем ость lapis. Эта часть
алхимической логики родилась из того факта, что,
согласно мифу, Кадм и Гармония обратились в камень (явно
по причине embazrassderichesse*: абсолютная гармония —
это смерть). По другой версии, они превратились в змей и
"даже в василиск"; Дом Пернети232 замечает: "... ибо,
как говорят философы, окончательный продукт работы,
объединенный со своим двойником, приобретает силу,
приписываемую василиску". Для этого автора с фантазией
Гармония, конечно же, является primamateria, а брак
Кадма233, который заключается с помощью всех богов, --
coniunctio Солнца и Луны, за которым следует
изготовление тинктуры или lapis. Предложенное Пернети
толкование Гармонии было бы правильным, если бы она была
по-прежнему связана с драконом. Но поскольку она
потеряла рептилию, то, по логике, она и ее супруг должны
сами превратиться в змей.
88 Таким образом, Мальвазий, да и другие, более
интересные, комментаторы, остаются в магическом кругу
алхимических мифологем. Это и не удивительно, поскольку
герметическая философия, в той форме, в какой она тогда
воспринималась, была единственным инструментом разума, с
помощью которого он мог заполнить черные прорехи в
цепочке понимания. Бол опекая Загадка и комментарии к
ней, по сути, являются прекрасной парадигмой стандартных
алхимических методов. Она производила тот же самый
эффект, что и непостижимость химических процессов:
философ смотрел на парадоксы надписи Aelia так же, как
он смотрел на реторту, пока архетипические структуры
бессознательного не начали рассеивать тьму234< И сама
эта надпись, если только мы полностью не предаемся
иллюзиям, представляется нам фантазией, выросшей из той
же самой парадоксальной massaconfusa коллективного
бессознательного. Противоречивость бессознательного
разрешается архетипом брачного coniunctio, посредством
которого хаос упорядочивается. Любая попытка определить
природу бессознательного состояния сталкивается с теми
же самыми трудностями, что и ядерная физика: сам факт
наблюдения изменяет наблюдаемый объект. Соответственно,
в настоящий момент никак не представляется возможным
объективно определить истинную природу бессознательного.
Затруднения, связанные с изобилием (фр.) — Прим. ред.
89 Если мы, в отличие от Мальвазия, не уверены в
подлинности надписи Aelia, мы должны поискать в
средневековой литературе возможные ее источники или, по
крайней мере, аналогии. Там имеется мотив тройного
предсказания или тройной причины смерти, который может
навести нас на верный след235. Этот мотив встречается в
"VitaMerlini", старинном французском романе "Мерлин", а
также в его более поздних имитациях в испанской и
английской литературе пятнадцатого века. Но мне кажется,
что наибольшее значение имеет так называемая "Эпиграмма
Гермафродита", приписываемая Мэтью де Вендому (ок.

1150):
Говорили, что когда моя беременная мать носила меня в
своей утробе,
она спросила у богов, кто у нее родится.
Мальчик, ответил Феб, девочка, ответил Марс, ни то, и ни
другое,
сказала Юнона.
И когда я родился, я был гермафродитом.
Когда я спросил, какой ждет меня конец, богини ответили:
От меча; Марс: На кресте; Феб: В воде. Все были правы.
Дерево наклонилось над водой, я взобрался на него;
меч, который был при мне, выскользнул и я пал вместе с
ним.
Моя нога застряла в ветвях, моя голова погрузилась в
ручей;
И я — мужчина, женщина, и ни то, ни другое — пострадал
от воды,
оружия и креста236.
90 Еще одна аналогия, упомянутая Майером и датирующаяся
поздней античностью. Это одна из "Платоновых Загадок",
которая гласит: "Мужчина, но не мужчина, видящий и не
видящий, ударяет, но не ударяет, камнем, который и не
камень, птицу, которая и не птица, сидящую, но не
сидящую, на дереве, которое и не дерево"237. Ответ:
одноглазый евнух задевает кусочком пемзы летучую мышь,
свисающую с куста238. Разумеется, это была слишком явная
шутка, чтобы алхимики могли подвергнуть ее какому-либо
анализу. Насколько мне известно, и "Эпиграмма
Гермафродита" тоже не заинтересовала алхимиков, хотя она
могла быть более подходящим объектом для экзегезы.
Скорее всего, что такого же рода шутка лежит в основе
надписи Aelia. Серьезность, с которой алхимики надпись
восприняли, оправдывается не только тем, что в каждой
шутке есть доля истины, но также и тем, что парадокс
является естественной средой для выражения
транссознательных фактов. Индуистская философия, которая
тоже стремилась сформулировать трансцендентальные
концепции, зачастую очень близко подходила к обожаемым
алхимиками парадоксам, доказательством чего может
послужить следующий пример: "Я не человек, не бог, не
гоблин, не Брамин, не воин, не купец, не шудра, не
ученик Брамина, не домовладелец, не лесной отшельник, не
нищенствующий пилигрим: Пробуждающий Себя -т вот мое
имя"239.
91 Еще один требующий серьезного внимания источник
упоминается Ричардом Уайтом Бэсингстокским240. Он
утверждает, что AeliaLaelia — это "трансформированная
Ниоба, и подкрепляет свое толкование эпиграммой,
приписываемой Агатию Схоластику, византийскому
историку241:
В этой гробнице нет тела.
242
Вокруг этого тела не возведена гробница.
Но оно само является и телом, и гробницей/
Уайт, убежденный в подлинности памятника, полагает, что
Ага-тий написал свою эпиграмму в подражение ему, хотя,
на самом деле, эпиграмма должна была появиться раньше,
или, по крайней мере, происходить из того же самого
источника, к которому обратился и автор Aelia.
92 Ричарду Уайту Ниоба представляется персонификацией
анима, ибо, развивая свое толкование, он определяет
Aelia (или Наelia, как он ее называет), как душу, говоря
вслед за Вергилием: "Огненна ее сила и небесно ее
происхождение. Потому и зовут ее Haelia"243 говорит,
что ее назвали Laelia в честь луны, которая оказывает
скрытое воздействие на души мужчин. Человеческая душа
"андрогенна", "потому что женщина обладает мужской, а
мужчина женской душой"244. К этому замечательному
психологическому открытию он добавляет еще одно: душу
также называют "старухой", потому что молодые люди слабы
духом. Это очень хорошо объясняет тот психологический
факт, что людям со слишком юношеским отношением к
сознанию, ани-ма часто является в сновидениях в образе
старухи.
93 Нет никаких сомнений в том, что Ричард Уайт указывает
на аниму в ее психологическом понимании еще более прямо,
чем Альдрованд. Но если последний подчеркивает ее
мифологический аспект, то Уайт подчеркивает аспект
философский. В своем письме к Иоганну Турию за февраль
1567 г., он пишет, что душа — это идея "настолько
сильная, что она создает формы и сами веЩи", а также
"содержит в себе эго всего человечества"245. Она стоит
над всеми индивидуальными различиями. "Стало быть, если
душа хочет познать самое себя, она должна созерцать
самое себя и внимательно глядеть в то место, где обитает
сила души -Мудрость"246. Именно это и приключилось с
толкователями бо-лонской надписи: во тьме загадки психе
взирала на самое себя и постигала мудрость, изначально
присущую ее структуре — мудрость, которая является ее
силой. И, добавляет он, "человек есть ничто иное, как
его душа"247. Следует заметить, что он описывает эту
душу совершенно не так, как ее описали бы современные
биологическая и персоналистическая психологии: она
лишена всяких индивидуальных отличий, она содержит в
себе "зго всего человечества", она даже создает
объективный мир силой своей мудрости. Возникает мысль,
что это его описание гораздо лучше подходит animamundi,
чем animavagula индивидуального человека, если только он
не понимает под ней таинственную основу всего
психического, коллективное бессознательное. Уайт
приходит к выводу, что в надписи имеется ввиду ничто
иное, как душа, форма, запечатленная в материи и
связанная с ней248. Опять же, именно это и произошло с
толкователями: они объяснили эту непонятную надпись в
соответствии с отпечатком, наложенным на нее душой.
94 Толкование Уайта не только оригинально, но и
глубоко пси хологично. Его заслуг никоим образом не
умаляет тот факт, что оно окончательно сложилось у него
только после того, как в январе 1567 г. он получил
письмо от Турия. Турий придерживался той точки зрения,
что Aelia и Laelia означают "форму и материю". Он
толковал выражение "ни на небесах, ни на земле, ни в
воде" следующим образом: "Поскольку primamateria есть
небытие, нереальность и постигается только воображением,
то она и не может содержаться ни в однм из этих
мест"249. Она не является объектом, который можно
познать чувствами, но "постигается только интеллектом",
и поэтому мы не можем знать как устроена эта материя.
Ясно, что Турий в своем толковании также описывает
проекцию психе и ее содержимого, в результате чего его
дополнительные объяснения являются petitioprincipii.
95 Из названия книги Фортуния Лицета
Allegoriaperipateticade generatione, amicitia,
etprivationeinAristotelicumAenigmaElia Lelia Crapis250
явно следует, что ее автор в болонской надписи видит всю
философию Аристотеля. Он приводит свидетельство, будто
она "была вырезана в камне, встроенном высоко в стену
собора Святого Петра", но он не говорит, что видел ее
своими собственными глазами, потому что в его время ее
уже не было,если она вообще когда-либо существовала. Он
полагает, что в надписи содержится вывод серьезной
философской теории о происхождении земных вещей, теории,
которую называли "научно-нравственной" или
"этико-физической". "Автор поставил перед собой задачу
соединить атрибуты воспроизводства, дружбы и страдания
таким образом, чтобы они вызывали восхищение"251. Вот
поэтому, говорит он, этот памятник и является настоящей
сокровищницей.
96 После обзора работ других авторов, которые посвятили
себя изучению той же самой темы, Лицет упоминает труд
Иоганна Гаспара Гевартия252, который выдвинул теорию о
том, будто в этой надписи речь идет о природе Любви.
Этот автор цитирует комического поэта Алексия из
"Athenaeus":
Я думаю, что художники, а если выражаться точнее, все
те, кто создают образы Эроса, незнакомы с этим богом.
Ибо он — это не мужчина и не женщина; опять же, — это не
бог и не человек, он не глупый и не умный, а скорее
состоящий из всех элементов и объединяющий много качеств
в одной форме. Он обладает смелостью мужчины и
покорностью женщины; его глупость спорит с его безумием,
его мышление — со здравым смыслом; он обладает
порывистостью животного, твердостью адаманта и чувством
чести, которое отличает богов253.
97 К сожалению, мне не представилась возможность
раздобыть оригинал трактата Гевартия. Но есть более
поздний автор, Каетан Феликс Веран, который, если судить
по его книге Pantheonаг~ genteaElocutionist, 254явно
считает теорию об Эросе своим собст венным открытием. Он
упоминает большое количество предшестовавших ему
комментаторов, среди которых подозрительно отсутствует
имя Гевартия. Поскольку Геварти-й упоминается в пред
ыдущих списках, то вряд ли Веран ничего не знал о нем.
Поэтому нельзя удержаться от подозрений в плагиате.
Веран защищает свою теорию с большим мастерством, что,
впрочем, не является трудной задачей, принимая во
внимание несомненную парадоксальность Эроса. Я приведу
только один из его аргументов, касающийся окончания
надписи. Он говорит: "Надпись заканчивася фразой
"scitetnescitquidposuerit", потому что хотя автор той
таинственной надписи и знает, что он посвятил ее любви,
не знает, что есть Любовь на самом деле, поскольку она
выражается столь большим количеством парадоксов и
головоломок, тало быть, он знает и не знает, кому он
посвятил свою надпись".
98 Я упоминаю толкование Верана в основном
потому, что оно является предтечей теории, которая была
очень популярна в кон це девятнадцатого и начале
двадцатого веков, а именно сексуальной теории Фрейда о
бессознательном. Веран заходит настолько далеко, что
даже высказывает предположение об особом эротическом
таланте AeliaLaelia (тем самым предвосхищая
Альдрованда). Он говорит: "Laelia была шлюхой; Crispis
означает "курчавая" , поскольку курчавые люди легче
других поддаются соблазнам Любви". Здесь он цитирует
Марциала: "Кто этот курчавый парень, что вечно увивается
вокруг твоей жены, Мариан? Так кто же этот парень?"255
99 Что ж, нельзя не согласиться с тем, что
наряду с жаждой власти или superbia, любовь, в смысле
consupiscentia, также является динамичным чувством,
которое неизбежно поднимает бессознательное на
поверхность. И если бы наш автор принадлежал к тому типу
людей, постоянным грехом которых является похотливость,
то ему бы и в голову не пришло, что какая-нибудь другая
сила на небесах или на земле может быть источником его
противоречивости и смятения. Соответственно, он
ухватился бы за это предубеждение, как если бы оно было
универсальной теорией, и чем больше бы он ошибался, тем
фанатичнее он был бы убежден в ее истинности. Но что
может значить любовь для человека, жаждущего власти! Вот
почему мы всегда находим две основные причины
психических катастроф: с одной стороны — разочарование в
любви, с другой — неутоленная жажда власти.
100 Последнее толкование, которое я здесь приведу,
относится к числу наиболее свежих. Оно датируется
примерно 1727 г., и хотя приведенные в нем аргументы
отличаются совершенной глупостью, содержание его имеет
чрезвычайно важное значение. Возможность такого явления
объясняется тем фактом, что открытие чрезвычайной
важности не всегда идет рука об руку с умом. Дух веет,
где хочет... Несмотря на неадекватность своих
способностей, автор, К. Шварц256 сумел сформулировать
блестящую идею, важность которой, однако, полностью
ускользнула от него. С его точки зрения
LuciusAgathaPriscius хотел, что бы его памятник
символизировал Церковь. Стало быть, Шварц считает, что
эта надпись не классического, а христианского
происхождения, и, по сравнению с другими авторами, он,
несомненно, прав. Правда, он приводит очень шаткие
аргументы. Вот только один пример — он пытается
превратить "D. М." в "DeoMagno". Хотя его толкование ни
в коей мере не является убедительным, оно, тем не менее,
выражает тот важный факт, что символ Церкви отчасти
выражает и отчасти заменяет все тайны души, которые
гуманистические философы спроецировали на надпись Aelia.
Чтобы не повторяться, я вынужден отослать читателя к
моим рассуждениям о защитной функции Церкви в моей книге
"Психология и религия"257.
101 Толкования, которые мы здесь
рассматриваем, за исключением последнего, тождественны
психическому содержимому, которое выпало из этих
догматических рамок во времена Возрождения и Великого
Раскола, поскольку они писались в состоянии
секуляризации, в котором они были отданы на милость
"имманентного" принципа объяснения, то есть
натуралистического и персоналистического толкования.
Открытие коллективного бессознательного отчасти изменило
эту ситуацию, поскольку, в рамках психи ческих ощущений,
коллективное бессознательное занимает место платонового
царства вечных идей. Вместо этих моделей, дающих форму
сотворенным вещам, коллективное бессознательное через
своих архетипы, apriori создает условия для придания
смысла.
102 В завершение, я хотел бы привести еще
один документ, кото рый, как мне кажется, имеет
отношение к контексту повестова-ния. Им является история
о "дочери" Май стера Экхарта:
В доминиканский конвент пришла девушка и спросила
Майстера Экхарта. Привратник спросил, Как мне вас
представить? Она ответила, Я не знаю. Почему вы не
знаете?, спросил он. Потому что, сказала она, Я — не
дева и не невеста, не мужчина, не жена и не вдова, не
госпожа, не господин, не служанка и не рабыня.
Привратник пошел к Майстеру Экхарту. Выйдите, сказал он,
к самому странному существу, о котором мне когда-либо
приходилось слышать, высуньте свою голову и спросите,
Кто меня спрашивает, и позвольте мне пойти вместе с
вами. Так он и сделал. Она сказала ему то же самое, что
сказала привратнику. Тогда он молвил, Дитя мое, у тебя
острый язык, прошу тебя, скажи, что ты имеешь ввиду?
Если бы я была девой, ответила она, я была бы абсолютно
невинна; если бы я была невестой, я бы е время носила в
своей душе вечное слово; если бы я была мужчи-эи, я
должна была бы исправлять свои промахи; если бы я была
ной, я должна была бы хранить верность мужу. Если бы я
была вдовой, я должна была бы вечно помнить о своей
единственной любви; если бы я была госпожой, ко мне
должны были бы относиться страхом и уважением; если бы я
была служанкой, я смиреннослужила бы Богу и всем
созданиям; и если бы я была рабыней, то я тяжело
быработала, самым покорным образом служа своему
господину.Я — ни одна из всех этих вещей, и я то одна,
то другая из них. Мастер пошел и сказал своим ученикам,
Я думаю, что слушал самого совершенно человека из тех, с
кем мне когда-либо приходилось встречаться258.
103 Эта история более чем на двести лет старше самого
первого упоминания о надписи Aelia и, стало быть, если
здесь и имеет место какое-то литературное влияние
вообще, то оно может исходить от Мэтью де Вендома, что
мне представляется таким же маловероятным, как то, что
видение Майстером Экхартом "обнаженного мальчика"
порождено классическим pueraeternus*. В обоих случаях мы
имеем дело со значительным архетипом: в первом -- с
архетипом божественной девы (анима), во втором --с
архетипом божественного ребенка (самость)259 Как мы
знаем, эти первичные образы могут совершенно спонтанно
возникнуть где угодно и когда угодно, безо всякой связи
с внешней традицией. Вышеприведенная история может быть
и провидческим слухом, и фантазией Майстера Экхарта или
кого-нибудь из его учеников. Для реального события она
слишком уж необычная. Но реальность, время от времени,
является такой же архетипической, как человеческая
фантазия, и похоже на то, что душа периодически
"выдумывает вещи за пределами тела"260, где они вступают
в игру, подобно тому, как они это делают в наших
сновидениях.
* Вечный мальчик (лат) — Прим. ред.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. См. Bonus "Pretiosainargaritanovella", Theatr. chem.,
V, pp.66of.: "Философы старины видели, что этот камень в
момент его рождения и сублимации... может быть
иносказательно уподоблен... всем вещам, которые только
существуют в мире, как плотским, так и умственным. А
потому, что бы они не говорили и не заявляли о грехах и
добродетелях, о небесах и о всех материальных и
нематериальных вещах, о сотворении мира... и о всех
элементах... о всем, что подвержено разложению, и обо
всем, что ему не подвержено, о вещах видимых и
невидимых, о духе, душе и теле... и о жизни и смерти, о
добре и зле, о правде и лжи, о единстве и множестве, и
бедности и богатстве, о том, что летает, и о том, что
летать не может, о войне и мире, о труде и отдыхе, о сне
и бодрствовании, о зачатии и рождении, о детстве и
старости, о мужчине и женщине, о силе и слабости, о
белом и красном и всех цветах, обаде и пропасти, об их
тьме, сере и кострах, а также о рае и его возвышенности,
его свете и красоте, о его непостижимом величии, короче
говоря, о тех вещах, которые существуют, и о тех,
которых не существует, о тех вещах, о которых можно
говорить, и о тех, о которых говорить нельзя — они будут
говорить об этом вызывающим поклонение камне".
2. Под "lapis" понимается, как исходный материал,
primamateria, так и окончательный продукт алхимического
процесса, lapis в прямом смысле. s Опять же, сын
является "vilisetcarior" (неразвитым и более любимым) .
3. "Consil.coniugii", Ars chemica, p. 150. См. Senior,
De chemia, p. 11.
4. "Tractatus aureus", Mus. herm. , p. 10 (Waite,
I, p. 13).
5. См. "тело — это не тело", в "Rosinus ad
Euthiciam", Art aurif. , I, p. 249.
6. Sermo XIII, Ruska, p. 122 .
7. Berthelot, Alch. grecs, IV, xx, 3 (MS. 2252,
Bibl. Nat., Paris).
8. Ibid., IV, i.7.
9. Ros. phil.,Art. aurif., II, p. 258.
10. "Tractatus aureus", Ars. chemica, p. 12.
11. Ros. phil, Art. aurif., II, p. 259.
12. Mylius, Phil.ref., p. 269.
13. Ros. phil, p. 269.
14. Theatr. chem., V, p. 67.
15. Ibid., p. 87.
16. "Tractatus Aristotelis", Theatr. chem., V, p. 886.
17. Khunrath, Von hylealischen Chaos, p. 224 идругие.
18. "Gloria mundi", Mus. herm., p. 270 (Waite, I, p.
218).
19. "Поздравляю, соболезную".
20. "Дух Меркурий", пар. 255.
21. Mus. herm., p. 10 (Waite, I, p. 13).
22. Из Илиады, XIV, 201 и 246: "Я иду на самый
край плодородной земли, чтобы встретиться с Океаном,
прародителем богов, и Матерью Тейей... даже с самим
Океанским Потоком, который является прародителем их
всех" .
23. Elenchos VIII, 12, 2ff. (См. Legge trans.,
Philosophumena, II, p. 107).
24. Йота, самая маленькая греческая буква,
соответствует нашей "точке" (которой в греческом языке
не существовало). Ср. Лука 16:17: "Но скорее небо и
земля прейдут, нежели одна черта из закона пропадет".
25. Elenchos VIII, 12, 5ff. (Legge, II, pp.!07f.).
Все это является гностическим парафразом 1 Иоанна, но, в
то же самое время, значительным проявлением
психологической самости. В иудейской традиции, Адам
означает не букву, а всего лишь загогулину на верху
буквы Иод (>). \Shaare Kedusha, III, I, cited in Encycl.
Jidaica, s.v. "Adam Kadmon".) Пернети (Diet,
mytho-hermetique, p. 293, s.v. "mer") говорит о "море"
алхимиков: "Их море находится повсеместно и мудрецы
плавают по нему со спокойствием, которое не могут
нарушить ветры и бури. В Целом, их море — это четыре
элемента, особенно, их ртуть". Ср. "Психология и
алхимия", пар. 57 и пар. 265. Касательно "морского мужа"
Ездра 11 и 13 (Апок.), пятое и шестое видения.
26. Пернети (Diet, mytho-hermetique, p.293, s.v.
"mer") говорит о "море" алхимиков: "Их море находится
повсеместно и мудрецы плавают по нему со спокойствием,
которое не могут нарушить ветры и бури. В целом, их море
— это четыре элемента, особенно, их ртуть". Ср.
"Психология и алхимия", пар. 57 и пар. 265. Касательно
"морского мужа" Ср. III Ездра 11 и 13 (Апок.), пятое и
шестое видения.
27. Mylius, Phil, ref., p.192.
28. Pap. IV, lines 1115ff. Preisendanz, Pap. Graec.
Magicae, I, p. 110.
29. Mus. herm., p.559 (Waite, II, p.89).
30. M mas hieroglyphica", Theatr. chem., II, p.218.
31. Mus. herm., p.59.
32. Consil. coniugii", Ars. chemica, рр.95 и 125:
"Punctus Solis in medio rubeus" (солнечная точка
посередине желтка). Желток соответствует огню. "Центр
желтка" — это quintum elementum, квинтэссенция, из
которой вырастет цыпленок. См. Mylius, Phil, ref.,
p.145. 33 "Солнечная точка есть зародыш яйца, который
находится в желтке, и этот зародыш приводится в действие
теплом курицы". Codex Berolinen sis Latinus 532,
fol.154. Ruska, Turba, p.94. 34 Theatr. chem., I, p.
382: "О, невиданная мудрость, которая одним лишь словом
смогла породить каждую частичку этой массивнейшей
огромной машины, которая возникла со времени творения".
35 Ars chemica, p.95.
36. Mylius, Phil. ref.p 131,
37. Р. 21. Здесь Милиус упоминает о "преступлении духа",
цитируя трактат неизвестного автора ("Liber de arte
chymica incerti authoris", Art. aurif., I pp.613f.)
Преступление духа состояло в том, что он довел душу до
грехопадения. Он говорит душе: "Я приведу тебя к вечной
смерти, в ад и в дом тьмы". Душа отвечает: "Дух мой,
почему ты не вернешь меня к той груди, от которой ты
оторвал меня с помощью лести? Я думала, что ты был
прикован ко мне необходимостью. Но я твой друг и я
приведу те6я к вечному величию". "Я бы действительно так
и поступила, но, увы, я вынуждена уходить, но я поставлю
тебя выше всех драгоценных камней и сделаю тебя
благославенным. А потому я умоляю тебя, когда ты придешь
к трону твоего царства, иногда вспоминай обо мне". Этот
отрывок явно перекликается с Евангелием от Луки 23:42:
"Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!".
Соответственно, душа, как Itiyfis pretiosissimus, имеет
значение искупителя. Дух же, с другой сто-роны, играет
роль гностического Наоса, змея, который привел к
грехопадению наших первых предков. В тексте даже сказано
об этом: "Но если этот дух останется с душой и телом,
греховность будет постоянной". Касательно этого
замечательного аспекта духа смотри мои работы
"Феноменология духа", ч. 3, и "Дух Меркурий", пар. 264,
а также коммен-тарии Аньелы Яффе к "Phosphorus" в
"Bilder und Symbole aus E. Т. А. Hoffinanns Marchen 'Der
Goldene Topf." Здесь дух явно играет роль
"люцифероподобного" (несущего свет) principium
individuationis.
38. Cм. мою работу "Парацельс как духовное явление" пар.
201. 39 Stpeb, Coelum Sephiroticum, p. 19.
39. Mylius, Phil.ref., p.131.
40. Qn. Аристотель, Душа, I, 2.
41. Von Hylealischen Chaos, pp. 194ff.
42. Cm. St. Bonaventure, Itinerarium, 5 (trans, by
James, p.60).
43. Cyg/. Sephir., pp. 19, 33, 35ff., 117.
44. De cirulo quadrate, p.29.
45. Ibid., p. 15. 46 P 16.
46. P.16
47. Ibid., p.41
48. "Стало быть, оно представляет идею небесного
Иерусалима", р.38. Касательно небесного Иерусалима, как
"невесты", смотри Aurora Consurgens, pp.53f., и, как
domus thesauraria (сокровищницы), в Sapientia Dei,
pp.lOlff.)
49. См. символизм Антропоса в Codex Brucianus,
"Психология и алхимия", пар. 138.
50. De circ. quad., pp.42f.
51. Ibid., pp.45f.
52. Нелькен сообщает ("Analytische Beobachtungen uber
Phantasien eines Shizophrenen"), p.536 о
пациенте-сумашедшем с гностическими иллюзиями, который
утвержал, что Бог-Отец съежился до размеров маленькой
точки из-за постоянного извержения своего семени. Семя у
него выманила "космическая блудница", родившаяся из его
крови в тот момент, когда, кровь смешалась со тьмой. Это
представляет собой патологическую версию изречения "vir
a foemina circumdatus" ("Жена спасет мужа": Иеремия
31:22).
53. "Congeris Paracelsicae", Theatr. chem., I, pp.
545ff. Дорн является противником четверки. См.
"Психология и Религия", par, 104 и п.47.
54. Комментарии анонимного автора к "Tractatus aureus" в
Theatr. chem., IV, r.691.
55. Bousset (Hauptprobleme der Gnosis, p. 321) говорит:
"Гностики верили, что человеческие существа, по крайней
мере некоторые из них, с самого начала несут в себе
высший элемент (spinTHyr), пришедший из мира света и дающий им возможность подняться над миром Семи в верхний
мир света, где обитают неизвестный Отец и небесная
Мать".
56. Meerpohl, "Meister Eckhardts Lehre vom
Seelenfunklein".
57. Irenaeus, Adv. haer., I, 24. В pneumatikoi есть
немного Плеромы (11,19). См. The teaching of Satorneilos
in Hippolitus. Elenchos VII, 28, 3 (Legge, II, p.80f.)
58. Macrobius, In somnium Scipionis, I, cap. xiv, 19.
59. Elenchos, V, 19,7 (Legge, I, p.162).
60. Эта идея присутствует в алхимии в различных
вариациях. Ср. Maier, Symb. aur. mensae, p.380, и Scrut.
chymicum, Эмблемата XXXI, с.91: "Царь плавал в море и
громко кричал: Кто принесет ее мне, получит большую
награду". Нечто похожее в Aurora Consurgens, p.57: "Кто
из живущих, знающий и понимающий, освободит мою душу из
объятий ада?" и начало главы 8.
61. Elenchos, V, 21, 1.
62. См. "Символ превращения в Мессе", пар. 359.
63. Ср. Aion, пар. 344, п. 147 касательно аналогии у
Frances G. Wickes, The Inner World of Man, p.245.
64. Elenchos, VI, 17, 7.
65. Von den dreyen ersten Principis oder essentis,
ch.IX. (Sudhoff, III, p.lt.) CM. "Парацельс как врач",
пар. 39; "Парацельс как духовное явление", пар. 168,
209, 226.4. Юнг К.
66. Мотив раздевания восходит к Песне Песней 5:7:
"Стражи, обходящие город,... сняли с меня покрывало
стерегущие стены", и 5:3: "Я скинула хитон мой; как же
мне опять надевать его?". Раздевание символизирует
извлечение души.
67. Мш. herm., p.579 (Waite, II, р.106).
68. Подробное толкование этого текста я даю в
главе пятой, параграфы 591 ff.
69. "Хам" означает черноту. Египтянин — это то же
самое, что эфиоп, (von Franz, "Passio Perpetuae",
pp.464ff.).
70. "Месех" означает "смешанный напиток".
71. UraltesChymischesWerck, PartII, pp.Slf. Эта
книга приписывается иудею Абрахаму, который играет
большую роль в биографии Николаса Фламеля.
72. В манускрипте {Начало:
"Figurarumaegyptiorum", восемнадцатый век, в моем личном
владении) имеется другая версия этого мотива: "Был некий
человек, совершенно никчемный, которого нельзя было
удержать под стражей: ибо он вырывался из всех тюрем и,
более того, он все наказания использовал к своей выгоде;
но был найден простой, скромный и искренний человек,
который понял его природу и посоветовал лишить его всей
одежды и оставить голым". Из этого текста (fol. 21г)
следует, что разоблачение означает загнивание. Ср.
Trevisanus, Theatr. chem., I, pp.799ff.
КасательнотемницыСр. Auroraconsurgens I, Parable 3: "Из
Медных Врат и Железных Засовов вавилонского плена". В
Сагmina Heliodori (Goldschmidt, p.55) nigredo тоже
называется "стеной, подобной черноте тьмы", или
"одеянием разрушения" (р.56). Это представление восходит
к древней идее о стсоцсс/ ar\\.ia (теле/знаке). См.
CorpusHermeticum (ed.Scott, I, p.!72f): "Но сначала ты
должен сорвать эти одежды, которые ты носишь — этот плащ
тьмы, эту паутину невежества, эту пелену зла, эти путы
разврата — эту живую смерть, этот мыслящий труп, эту
гробницу, которые ты носишь с собой". Nigredo также
представляется, как "одеяние тьмы". См.
AuroraConsurgens, p.59: "Он не будет смеяться над моими
одеждами", и притчу в "Aureum SaeculumRedivivum"
Мадатана, Mus. herm., p.61 (Waite, I, p.58): "Ее одежды
-прогорклые, дурно пахнущие и ядовитые — лежали у ее
ног, там, где она бросила их; и, наконец, она
разразилась следующими словами: "Я сняла свои одежды;
как я снова надену их?" (Ср.Песнь Песней 5:3).
73. Mylius, Phil, ref., p.149. Такжеиу Morienus,
"De transmut. metallica", Art. aurif., II, p.45.
74. Morienus, ibid., p.32, и Lagneus, "Harmonia
chemica", Theatr. chem., IV, p.870.
75. Art. aurif., II, p.32. Это пузырьки пара,
поднимающегося из раствора.
76. Theatr. chem., V, p.884: "Пока земля не
засверкает, словно рыбьи глаза".
77. "Зернистые тела, похожие на рыбьи глаза",
"Aquariumsapientum", Mus. herm., p.91 (Waite, I,
p.83). "Поначалу... они напоминают красные зерна, а
когда они свернутся, то напоминают рыбьи глаза". Mylius,
Phil, ref., p. 193. To жесамоеу Penotus, "Regulae et
Canones", Theatr. chem.,
II, pp.!53f. "Когдаонисверкаютвнем,
подобнорыбьимглазам", Ventura, "De ratione confic.
lap.," Theatr. chem., II, p.333.
78. Bibliotheca chemica, II, Tab. IX, Fig.4. Мала,
предположительно Мага, упо минается в Ruska (Turbo) как
арабский автор. См. " Дух Меркурий", пар. 287.
79. Вольныйпереводиз "Rosinus ad Sarrat", Art.
aurif., I, p.310.
80. (Дорн "CongeriesParacelsicae", Theatr. chem.,
I, p.607) явно имеет в виду то же самое, когда он
говорит о Фениксе как о трансформирующей субстанции: "Ее
птенцы своими клювами выковыривают глаза у своей
матери".
81. Opera, p. 159.
82. "Physica Trismegisti", Theatr. chem., I,
p.423.
83. Scheftelowitz, "Das Fischsymbol im Judentum
und Christentum", p.383.
84. Псевдоним неизвестного автора.
85. Nicholas Flamel, His Exposition of the
Hieroglyphicall Figures.
86. Liber de errore profanarum religionum, 20,1.
87. Имеется в виду рождение Митры из скалы.
88. Небесного Иерусалима из Апокалипсиса.
89. Эта фраза имеет смысл, если под "камнем с
семью очами" понимается не краеугольный камень, а
камень, заложенный в основание храма. Сначала речь идет
о "lapisangularis", аналогом которого в пасхальном
освящении огня является silex (кремень), посредством
которого высекают искры. Ср. первое молитвенное собрание
на Страстную Субботу: "О, Боже, который, через Сына
своего, зовущегося краеугольным кам нем, передал
верующим огонь света своего, сделав святым для нашего
будущего использования этот новый огонь, высеченный из
кремня".
90. Ср. слова об "Адаме и Еве", нижеследующие
параграфы 568, о кабба листическом камне и о камне, как
о Малхут.
91. Campbell, The Miraculuos Birh of King Amon-Hotep
III, p.67. По Плутарху ("Об Исиде и Осирисе", 55),
Тифон, злой брат-тень Осириса, ударил и пожрал глаз
Гора, что толкуется, как аллегория молодой луны.
Касательно связи глаза и "Хемиа" смотри имеющее большое
значение место в повествовании Плутарха (там же, 33):
"Более того, Египет, который обладает самым лучшим
черноземом, они называют подобно зрачку глаза, "Хемиа",
и сравнивают его с сердцем".
92. Steeb, Coelum Sephiroticum, p.47.
93. Opera, II, pp. 1447f.
94. Изкниги Leone Ebreo, Philosophy of Love.
95. Garnerus de S.Victore, Gregorianum (Migne, P.L.,
vol, 193, col. 166).
96. Papyrus XLVI, British Museum. cm. Preisendanz,
Pap. Graec. Magicae, I, p.194, li.401.
97. Diodorus, BibliothekeHistorike, I, 11: "Осирис
значит "многоглазый"... ибо направляя свои лучи во всех
направлениях, он зрит многими глазами". (Loeb edn., I,
pp.38f.).
98. Radhakrishnan, Indian Philosophy, I, p.333.
99. cm. Rabanus Maurus, Allegoriae in Sacram
Script. (Migne, P.L., vol. 112, col. 1009: "Глаз есть...
ясность мышления").
100. См. мои работы "Обзор теории комплексов", pars.
203f., и "Природа психе", пар. 388 слл.
101. Hippolytus, Elenchos, I, 22, 2 (Legge, I, p.58):
"И из этого скопления атомов, как Бог, так и все
элементы появились на свет, и в них были все животные и
другие существа".

102. "Speculativa philosophia", Theatr. chem., I,
p.275.
103. Ин. 1:4,5: "В Нем была жизнь, и жизнь была свет
человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его".
104. "Если человек узнает, как преобразывать вещи в
более величественный мир... то насколько же больше он
узнает о том, как ему вести себя в микрокосме, то есть в
самом себе, подобно тому, как он может вести себя в
окружающем его мире, и если он только узнает, что
величайшее сокровище человека находится внутри его, а не
извне его".Dorn, "Spec, phil.", Theatr. chem., I, p.307.
105. ImagoDei есть "Бог-образ" в смысле, как
"отражения",так и архетипа.
106. Theatr. chem., I., p.460. См. Aion, pp.37ff.
107. "Архей в человеке естественным образом
отправляет химическое искусство". "Spec, phil.", p.308.
Это совпадает с точкой зрения Парацельса.
108. "Поскольку человек зачат в грехе, его
собственная субстанция преследует его с ненавистью".
Ibid., p.308.
109. В данном случае слово chalybs означает "сталь",
но как chalybsSendivogii оно означает таинственную
субстанцию, которая есть "тайный Сальмиак". Это есть
SalArmoniacus, "растворенный камень" (Ruland, Lexicon,
p.281). В другом месте Руланд говорит: "Salammoniac— это
звезда". (Latinedn., p.771). Милиус (Phil, ref., p.314)
говорит о волшебной воде: "Это лучшее, что было
извлечено силой наших халибов из того, что нашли они в
животе Барана... пока она не приготовлена надлежащим
образом, она является смертельным ядом". Господином Овна
является Марс (=железо). См. "Арес" у Парацельса
("Парацельс как духовное явление", пар. 176).
110. "Spec, phil.", p.308.
111. Ср. "преступление духа" в строчке 37.
112. "Spec, phil.", p.307.
113. Родился в 1560 г., изучал медицину, диплом получил
в 1588 г. в Базеле, умер в 1605 г. в Лейпциге.
114. Von hylealischen Chaos, pp.54f.
115. P.63. Cf. Aurora Consurgens, p.97.
116. P.94. Заполнение мира искрами, вероятно,
является проекцией многобразной яркости
бессознательного. Ср. "Природа Психе", пар. 388.
117. Pp. 170f.
118. Р. 217.
119. На стр. 220 и 263 вы найдете много других
синонимов понятия "искра".
120. Оно сохранилось только в труде Ипполита
Elenchos, который был обнаружен лишь в середине
девятнадцатого века на горе Атос. Изречение о йоте (От
Матфея 5:18), приведенное Иренеем (Adv. haer., I, 3, 2)
вряд ли могло дать толчок к появлению этой традиции.
121. Это глава первоначально была написана для книги
в память об Альберте Оери (pp.265ff.).
122. Symb. aur. mensae, p. 169.
123. См. nap. 67.
124. Это было понято довольно быстро. Так Якоб Спон в
своей книге Voyage d'ltalie, deDalmatie,
deGreceetduLevantfaitauxann'ees1675 et 1676,1, p.53
говорит: "Я утверждаю, что тот, кто составил эту
эпитафию, не понимал принципа латинских имен; ибо Aelia
и Laelia— это две разные семьи, a Agatho и Priscus— две
разные фамилии, никак не связанные родственными узами".
И на стр. 351: "Если какой-нибудь меланхолический
мечтатель, чтобы убить время, развлекает себя
толкованием этой надписи, это его дело; сам я уже
говорил, что я не верю в ее античность и не буду тратить
силы на разгадывание этой головоломки".
125. Надпись также упоминается Тониолой,
Basileasepultaretectacontinu-ata (1661), p.101 Appendix,
"Exoticamonumentata".
126. Aelia Laelia Crispis Non Nata Resurgens (1683). В
числе комментаторов упоминаются Рейснер (автор Pandora),
Барно, Туррий и Витус, но не Микаэль Майер.
127. Фергюссон (Bibliothecachemica, I, p.6) упоминает
43 комментатора. Но у Мальвазия присутствуют еще двое,
вероятно, друзья автора, представленные, как "Альдрованд
Улисс Болонский и его друг, наш Ахил лес" (р.29). Таким
образом, к 1683 г. число известных комментаторов
увеличилось до сорока восьми (включая Майера). Улисс
Альдровандус Болонский жил с 1522 г. по 1605 г. Он был
известным доктором и философом. "Наш Ахиллес" может быть
Ахиллесом Вольтой. Среди прочих комментаторов его
упоминает Шварц, Actaeruditorium, p.333. К сожалению, у
меня нет доступа к его трактату. Однако общее число
комментаторов превышает 48.
128. Cf. Ferguson, s.v.Barnaud and Aelia Laelia.
"Commentarium" Барнона печатанвTheatr. chem., Ill,
pp.836., атакжеуМанге, Bibl. chem., II, pp.713ff.
129. По мнению Руланда (Lexicon, p.91), "capilli"
-- это название lapis Rebis. Кроме того, высказывалось
предположение, что primamateria может находиться в
волосе.
130. См. supra, par. 14, "vetula" и "vidua".
131. "Neecasta" (не целомудренная) у Майера отсутствует.
132. От арабского слова "аль-байда", то есть "белая".
133. "Ибо брак, подобно плащу, покрывает всю грязь".
Symb.aur. mensae, pp.
134. Скорпион, то есть яд. Ибо он убивает себя и сам
себя воскрешает". Mylius, Phil. ref., p.256 и Ros.phil.,
Art. aurif., И, р.272. "Ха, двурогий, Имеющий две формы!
Этот твой бог имеет не две формы, а множество форм... он
— василиск и скорпион... он — хитрый змей... он —
огромный дракон, которого поймали на крюк... этот твой
бог покрыт шерстью лернейской гидры". FirmicusMaternus,
Lib. de. err. prof, relig., 21, 2 ved. Halm, Corp.
script, lat, II).
135. "Божественная вода заставляет организмы
вырываться из своей природы и оживляет мертвых". Djabir,
"Livre du Mercure oriental" (Berthelot, Chimie
аитоуепage, III, 213). cm. "Komarios to Cleopatra"
(Berthelot, Alch. grecs, IV, xx, 15): "Встань из могилы
и... лекарство жизни вошло в тебя". "Дух раствора и
металлическая вода излились на тело, вдохнув в него
жизнь". Aurora consurgens II, in Art. aurif., I, p.229.
136. Касательно "пронизывающего меча, рассекающего
лезвия Меркурия" смотри "TheVisionsofZosimos", pars. 86,
109f.

137. "Commentarium", Theatr. chem., Ill, p.844.
138. cm. Berthelot, Alch. grecs, II, xviii, 1.
Похоже, что Барно был знаком с парижским манускриптом
No. 2327 (Berthelot, p.ix).
139. Он добавляет: "... которая обычно уносит дух
прочь". См. "преступление духа", выше, п.37.
140. Theatr. chem., Ill, p.845.
141. Барно называет его "украшенным, как природным, так
и божественным
светом" (р.840).
142. Майер в данном случае не переводит слово
necessarius, как "родственник" .
143. Theatr. chem., Ill, p.846.
144. "Мудрый человек, цельный, знающий, откровенный"
- это образ из Горация, представляющий человека, не
зависящего от земных вещей. Cf. Satires, lib. II, vii,
83f.: "Кто же тогда свободен? Кто мудр, кто сам себе
хозяин, кого не устрашат ни смерть, ни бедность, ни
оковы, кто смело всем страстям бросает вызов, кто
презирает честолюбие, то есть человек целостный, знающий
и откровенный". Horace, Satires, Epistoles, and Ars
Poetica (trans, by Fairclough), p.231).
145. Поскольку пока оно является суммой осознанных и
бессознательных процессов.
146. Symb. aur. mensae, p.173.
147. Ros. phil., Art. aurif., II, p.246. Эмпирической
моделью этого выражения является амальгамация золота с
ртутью. Отсюда и другое выражение: "Вся работа
заключается в растворении (солнца и луны в ртути)".
Ibid.,p.270.
148. Opera, p.351. Он говорит, что имеет место "сгущение
воздуха (то есть конкретизация духа) и все члены и
суставы разлетаются на атомы". Под "изрубленным Царем"
понимаются Осирис, хорошо известный алхимикам, и его
расчленение. Так Олимпиодор (Berthelot, II, iv, 42)
говорит об Осирисе, как о "тесной гробнице (т) тафг)
eaiy(.ievr|), в которой скрыты все его члены". Он —
это влажный принцип (по словам Плутарха, "Об Исиде и
Осирисе", с.33), и "скреплен (auvecr<|>i/yH,ev)
свинцом", явно выполняющим роль его "души". Тифон
запечатал гроб Осириса свин цом. (Плутарх.) Осирис и
Исида вместе образуют андрогенную prima materia. (Maier,
Symb. aur. mensae, pp.343f., иPernety, Diet, myth-her-
metique, p.359). Он похож на "больного" или
"заключенного в темницу" Царя, Rexmarinus из
"VisioArislei". Диодор называет его "многоглазым" (осы/г
pisciuml) (Loebedn., I, pp.38f.) и "обладающим многими
формами", подобно Аттису ( или "самотрансформирующемуся"
Меркурию). В гимне Аттису (Hippolilytus, Elenchos, V,
9,8) его называют "трупом, или богом, или бесплодным".
Он должен быть освобожден из своей могилы или тюрьмы.
См. ежедневный царский ритуал вырезания глаза у
священной жертвы в память о глазе Гора, содержавшем душу
Осириса (Campbell, TheMiraculousBithofKingAmon-Hotep
III, p.67). В первый день Фаменота (начала весны) Осирис
входит в новую луну. Это есть его соединение с Изидой
(Плутарх пар. 34). "И если в самом начале солнце
прячется в луне, то в конце оно извлекается из своего
укрытия". Ventura, "De ratione confic.lapidis", Theatr.
chem., II, p.276.
149. См. "Символ превращения в Мессе", пар. 345, 400,
410.
150. Плохой запах — это "зловоние могил". "Ибо запах
мертвого тела есть зло и подобен он зловонию могил".
Maier, Symb. aur. mensae, и Mori-enus, "De transmuta.
mettalica", Art. aurif., II, p.33. Идея о зловонии
преисподней восходит к Древнему Египту. См.
"BookofGraves", цитируемую УоллисомБаджем, Coptic
Apocrypha in the Dialect of Upper Egypt, p.lxvi.
151. "Чистое lato варится до тех пор, пока она не
начинает сверкать, подобно рыбьим глазам". Morienus в
Art. aurif., II, p.32.

152. "Этот Единый был помещен в его сферическую
гробницу". ("Tract. Aristot.", Theatr. chem., V, p. 886.
"Сосудтакженазываетсягробницей". (Hoghelande,
"Dealchemiaediffic.", Theatr. chem., I, p.199)
Vas="rpo6- ница, тюрьма". (Ventura, 'De ratione confic.
lap"., Theatr. chem., II, p.289) В Aurora Consurgens, p.
135, — каменьдолженбытьубран "от двереймоегосклепа".
153. Ruska, Turba, Sermo LIX, p. 162.
154. Dorn, "Physica Trismegisti", Theatr.chem., I
(1659), p.436.
155. Berthelot, Alch. grecs, IV, xxiii.
156. Albertus Magnus, "Super arborem Aristot".,
Theatr. chem., II, p.527.
157. "Гробница, в которой захоронен наш царь,
называется... Сатурн". (Waite, Herm. Mus., II, р.189).
158. Firmicus Maternus, De err. prof, rel., 2, 3: "В
своих святынях они погребли своего идола Осириса".
159. "Liber Alze", Mus. herm., p. 322 (Waite, I,
p.267). cm. "luduspuerorum", Art. aurif., II, p.189:
"Поэтому Авиценна говорит: До тех пор, пока проявляется
nigredo, продолжается господство черной женщины, и это
есть главная сила нашего камня".
160. "Commentarium", Theatr. chem., Ill, pp.847f.
161. См."Психология и алхимия", пар. 23. Тот факт, что
алхимики, пытаясь разгадать Загадку, непосредственно
думали о самой важной для них вещи, а именно, о тайне их
искусства, естественен для времени, когда были даже
загадки, касающиеся Бога, священных писаний и т. д. См.
Lorichius, Aenig-matumlibri HI [fol. 23r], в которой
также содержится загадка гермафродита: "Когда моя
беременная мать носила меня", и т.д. (смотри infra,
раг.89).
162. Толкование, данное Атанасием Кирхером в его
OedipusAegyptiacus (II, ch. 6, p.418), является чисто
алхимическим и никакой оригинальностью не отличается. Он
называет надпись "первейшей химической загадкой",
замечая, что англичанини Вильгельм Барольд дал ей
кабалистическое толкование. Памятник упоминается и у
Дрекселя в Opera (I, p.69): "В Болонье имеется древняя
эпитафия, озадачившая умы многих людей... Одни толкуют
ее, как рассказ о человеческой душе, другие — как рас
сказ о воде текущей с небес, третьи — как рассказ о
Ниобе, превратившемся в камень, четвертые — еще как
нибудь".
163. Malvasius, Aelia Laelia, p.55.
164. P. ЮЗ.
165. Проф. Феликс Стехелин сообщил мне, что эта
надпись приводится в Corp. inscr. lat., XI, PartI, p.
15, No. 88, в числе фалынифок.
166. P.40.
167. P.90.
168. "Auspicatissimi... Ternarii Cultorem eximum".

169. "Я потому и называюсь Гермесом Трисмегистом, что
знаю три части философии всего мира".
170. "Бог предпочитает нечетные числа".
171. См. "Психология и Алхимия", пар. 26, 209.
172. Cf. the Phibionites, Stratiotics, etc., in
Ephiphanius, Panarium, XXVI, 5 (ed. Holl, I, p.281).
Такаяжеидеяимеетместоивманихействе: Reitzenstein and
Schaeder, Studien zum antiken Synkretismus aus Iran und
Griechenland, p.346. Для алхимиков особенно большое
значение имеет так называемое третье отцовство Василида
(См. Aion, пар. 118), сын (uiottjc) остался на
"всемирной грядке" (яауалерцш) и был "бес-форменен, как
при слишком раннем рождении" (ev щ аиорфш ката-
ХеХеццдеут) oioveiектрсоцсга) (Hippolytus, Elenchos,
VII, 26, 7). Ср. Павел (IКор. 15:8): "А после всех
явился и мне, как некоему извергу"*.
173. Этот трактат написан старыми латинистами или
"арабистами", связь которых с арабской традицией не
доказана.
174. Theatr. chem., V, р.881.
175. "Искусная природа... создает причины для роста и
жизни и восстанавливает себя в самых совершенных
созданиях". "Этот Змей... раздува ется, как черная Жаба,
и... молит, чтобы его избавили от страданий".
176. Aelia Laelia, p.29.
177. На Капитолийском Холме стоял старый дуб,
посвященный Капитолию. Касательно "Юнонии"
смотриPlutarch, "Quaeationes Romanae", 92, Moralia (ed.
Babbit), IV, pp.!38f.

178. См. "Психология и алхимия", пар. 116, и
"Парацельс как духовное явление", пар. 179, 214.
179. Dendrologia, I, p.211.
180. Corp. inscr. lat., XI, pp.163, 884: MVTINA.
181. Достоверность этого утверждения я оставляю на
совести автора.
* В дословном переводе : не вовремя рожденному". —
Прим. ред.
182. Dendrologia, I, р.215.
183. Касательно красно-белой лилии смотри Зохар, I,
р.З: "Как "лилия между тернами" [Песнь Песней 2:2]
окрашена в красный и белый цвета, так и народ Израиля
посещают, то правосудие, то милосердие". В
противоположность алхимии, в системе сефирот красный
цвет соответствует женской, а белый — мужской стороне.
184. См. голубки в "роще Дианы", Mus. herm., p.659
(Waite, II, p.170). Символ "голубка" может
непосредственно происходить из христианской аллегории. В
данном случае мы должны рассмотреть материнское зна
чение голубки, поскольку Марию называют columbamystica.
(Godefri-dius, HomiliaeDominicales, Migne, P.L.,
vol.174, col.38). См. "скрытую мать", называемую
голубкой в Деяниях Фомы (James, ApocryphalNew Testament,
p.388) и символизм голубки Параклета у Филона ("Whois
theHeirofDivineThings?"Loebedn.,IV, pp.398f.). Нелькен
описывает посетившее душевнобольного видение
"Бога-Отца": на его груди росло древо жизни с красными и
белыми плодами, а на дереве сидела голубка.
("Analytische Beobachtungen", p.541).

185. Abu'l-Quasim Muhhamad, Kitab al'-'ilm
al-muktasab, ed. by Holmyard, p.23.
186. Психологияиалхимия, рис. 231. Ср. Sapientia Dei,
как древо жизни в Aurora Consurgens, p. 35.
187. "De chemico miraculo", Theatr. chem., I,
pp.773ff.
188. P. 799.
189. "Он поместил старый дуб, расколотый пополам,
который защищает его от лучей солнца, отбрасывая тень"
(р. 800).
190. Р. 800.
191. Как правило, в одиночестве царь сидит только в
бане.
192. "Brunnenstock". Описанный здесь фонтан
представляет собой наиболее распространенный тип фонтана
в сельской местности центральной Европы. Он имеет форму
плоского "L", и состоит из поставленного "на попа"
выдолбленного ствола дерева, в который вставлена труба,
по ней вода течет в желоб, тоже сделанный из
выдолбленного дерева.
193. В данном месте текст звучит двусмысленно:
"Petiirursumutrumfonti Rexessetamicusetfonsipsi? Qui
ait, rairum im modum sese vicissim amant, fons Regem
attrahit et non Rex fontem: nam Regi velut mater est" p.
801. (Я снова спросил, нравится ли Царю фонтан, а Царь —
фонтану. И он ответил, что они очень друг другу
нравятся. Фонтан притягивает Царя, а не Царь притягивает
фонтан: ибо он Царю, как мать.) Сходная ассоциация
имеется и у Кирилла Иерусалимского в CatechesesMysta-
gogicae, II, 4 (Opera, ed.Reischl, II, p. 361): "И эта
спасительная вода для тебя — и гробница, и мать". См.
Usener, DasWeihnachtsfest, p. 173.
194. См. Овидий, Метаморфозы, VI: "Перед моими глазами
стоял, похоже, тот же самый дуб, с тем же количеством
ветвей и тем же количеством созданий на них". Исидор
утверждает, что "крылатый дуб" (итштгсерос; opuq)
Фересида был завернут в женский плащ с капюшоном
(фарос;).
(Diels, Vorsokratiker, I, p.47). "Покров" - это дань
хитону Артемиды и, особенно, Иштар: она — tashmetu,
Закутанная в Плащ, Ситури-Са-биту, восседающая на
морском троне, "скрытая под покровом". (Wit-tekindt, Das
HoheLied, p. 15) Постоянным атрибутом Иштар является
пальма. По Корану, сура 19, Мария родилась под пальмой,
и Лето родила на Делосе под пальмой. Майя родила Будду с
помощью ивы. Считалось, что человеческие существа
рождаются с помощью дубов. "Pauly-Wissowa,
Realencyclopadie, s.v. "Drys") Дальнейшие подробности в
моей книге "ThePhilosophicalTree", pars. 418f., 458ff.
195. Это тоже литургическое название фонтана. Смотри
Предисловие у Бе-недиктио Фонтиса: "Может ли он
оплодотворить эту воду ради обновления человека", и
т.д.. См. "Consil. coniugii", Arschemica, p. 204: "Под
маткой он имеет ввиду корень тыквы". "Алхимический сосуд
должен быть сконструирован по подобию природного
сосуда". (Dorn, "Physica Trismeg.", Theatr. chem., Ip.
430) "Природный сосуд" т это матка. (.Aurora consurgens
II, в Art. aurif., I, p. 203).
196. "Даже если это лишь имитация природного места,
то все равно — это место созревания плода, ибо оно
вогнуто и закрыто". ("Consil. coniugii", p. 147).

197. "См. Психология и алхимия", рис.257.
198. Существует широко распространенная идея, что
души и божества по являются в виде змей (например,
божество героя, Кекропс, Эрихтей и др.) См.
JohnChrysostom, Hamilia XXVI (alias XXV) in Joannem
(Migne, P.G., vol. 59, col. 155): "Вода для верующего —
это то же самое, что мать для еще не родившегося
ребенка. Ибо в воде он обретает форму. В старину
говорили: Пусть вода породит ползучие существа с живой
душой. Но с тех пор, как Господь вошел в реку Иордан,
вода порождает не ползучие существа с живой душой, а
разумные души, несущие в себе Святой Дух".
199. По мнению Гегемония (.AdaArchelai, p. 18), Иисус
был райским деревом, воистину Древом Знания манихейцев:
"Райские деревья -- это сладострастие и другие
искушения, загрязняющие мысли людей. Но это дерево, по
причине своей праведности, является Иисусом и знанием о
нем в мире; и кто обретает это знание, тот отличает
добро от зла". Здесь Древо Знания рассматривается, как
лекарство от сладострастия, хотя внешне оно ничем не
отличается от других (развращающих) деревьев.

200. Ср. "Психология и алхимия," рис. 8 и 19.
201. См. "Дух Меркурий", пар. 239, 247.
202. "Imponeei" может относиться к дереву, поскольку
"imponere" означает также "помещать во что-нибудь".
Дерево может быть местом рождения. См. древний мотив
дерева, как места рождения.
203. Sermo 58.
204. De chemia, p.78.
205. Вероятно речь идет о Марке Греке, авторе так
называемой "Книги Огня". Даты его жизни трудно
определить. (См. Lippmann, Entstehung
undAusbreitungderAlchemie, I, pp. 477f.) Из того факта,
что его упоминает Сениор, арабские тексты которого
сохранились до нашего вре-
мени, можно сделать вывод, что он жил раньше десятого
века. У Бертло (Chimieаи moyenage, III, р. 124) имеется
диалог между Маркушем, царем Египта, и Сафанием, царем
Сайда. См. М. Т. АН, ed., "Three Arabic Treaties on
Alchemy by Muhammad Bin Umail" (10-йвек), иэкскурсX. И.
СтеплтонаиМ. X. Хусейна ("М. b. Umail: His Date,
Writings, and Place in Alchemical History", p. 175).
206. Степлтон и Хусейн (р. 177, п. 12) в этом месте
говорят: "Это дом, который называется могилой (gabr)
Сахафы. Возможно, что имя Мэрайя было опущено".
207. Или "область"?
208. (торцхк) = "дыра"? В арабском тексте написано
"tumtt".
209. Арабское слово, переводящееся, как "рептилия", на
самом деле, озна чает "ведьма". См. Степлтон и Хусейн
(р. 177, п. 14): "Под этим арабским словом правильно
будет понимать ведьму, поедающую печень [iecora вместо
ораса] детей, и пьющую молоко черных коз". Степлтон
отвергает значение "рептилия".
210. В арабском тексте "печень".
211. Это наводит на мысль об алтарном огне и
жертвенной козе. См. "кровь самого красивого козла"
(vonFranz, AuroraConsurgens, p. 103). У Пе-бекия
(Berthelot, Alch. grecs, III, xxv, 3) кровь козы — это
синоним божественной воды. Здесь кровь используется в
качестве пищи теней, как в "Некий", где Одиссей приносит
в жертву черную овцу, и, в честь Тирезия, черного
барана: "... полилась черная кровь. И ушедшие под землю
души мертвых тогда толпой поднялись из Эреба".
212. Возможно имеется ввиду "растворенное" состояние в
жидкой среде.
213. Пишется "pereunt", читается "pariunt".
214. В форме volatilia и vapores.
215. Здесь прослеживается христианское влияние. В
"Aquariumsapientum" (Mus. herm., p. 117) по этому
поводу сказано: "Христос постился в глуши в течение
сорока дней и сорока ночей, и он также в течение сорока
месяцев проповедывал и творил чудеса на земле, и в
течение сорока часов лежал в могиле. В течение сорока
дней, между его воскресением из мертвых и восхождением
на небо, он разговаривал со своими учениками и являлся
им в живом виде". "Сорок" - это прообраз длительности
алхимического процесса. По Книге Бытия 50:3, для
бальзамирования требуется сорок дней. Похоже, что число
сорок является магически увеличенным числом четыре, 10
(.denarius) x4.
216. Этот сон я упоминал уже нескольку раз, например,
в "Архетипах коллективного бессознательного", пар. 71,
"Феноменологии духа в сказках", par. 398,
"AnalyticalPsychologyandEducation", par. 208, и в
'Отношение между Я и бессознательным", пар. 287.
217. См. Степлтон и Хусейн, р. 178.
218. Птицы любви Астарты.
219. Здесь мрамор — это женская субстанция, так
называемая Сатурния (или Луна, Ева, Бейя и т. д.),
которая растворяет солнце. "Сверкающий мрамор — это
ЭЛИКСИр для отбелки". (Mylius, Philref., p. 234). "Et de
la
changea sa forme noire et devint comme marbre blanc et
le soleil etait le plus haut" (MS. 3022, Bibl. de Г
Arsenal, Paris). Касательно меридионального положения
солнца смотри "TheVisionsofZosimos", pars. 86 (III,
vbis), 95, 107f. "Мрамор" - это также название "воды,
похожей на самое себя", то есть двойного Меркурия.
(Philaletha in Mus. herm., p. 770). Эта часть текста
Сениора комментируется в "Consil. coniugii": "И пусть
они бросят свое семя на мрамор статуй [?], и в
обожествляющую воду, похожую на самое себя, и прилетят
вороны и набросятся на эту статую. Под воронами... он
понимает nigredo". "Consilium", похоже, указывает на то,
что в алхимии было известно, как "statua". Истоки этой
идеи находятся в трактате Комариоса (Berthelot, IV, хх,
14f.), где душа, после того, как черная тень была снята
с тела, высвобождает сверкающее теперь тело из Аида,
чтобы оно могло встать из могилы, ибо теперь оно
облачено в духовность и божественность.
(Точныйтекстсмотри "The Statue", infra, par. 559).В
Aurora Consurgens II (Art.Aurif., I, p. 196)
materAlehimia-это тоже статуя, но состоящая из разных
металлов. То же самое относится и к семи статуям у
Раймонда Луллия (Norton's "Qrdinall", Theatr.
chem.Brit., ch. 1, p. 21). У Милиуса (Phil, ref., p. 19)
сказано: "Это великая тайна — создавать души и отливать
безжизненное тело в живую статую". По учению мандеанцев
(Bousset, HauptproblemederGnosis, p. 34) и наас-сенцев
(Hippolytus, Elenchos, V, 7; Legge, I, p. 122), Адам был
"материальной" или "безжизненной статуей". Также у
Гегемония (ActaArchelai, VIII) "совершенный человек" был
"столпом света"; о нем идет речь также и в Act. Arch.,
XIII: "Но тогда все это будет, когда статуя придет". Мы
должны помнить все эти идеи, когда читаем Луллия
(Codicillus, ch. 49, p. 88): "Всегда извлекай масло
[=душу] из сердца статуй; ибо душа в притче есть огонь,
и скрытый огонь". Сениор (Dechemia, p. 65) говорит: "Мы
нагреваем его воду, которая извлечена из сердца каменных
статуй". И в Ros. phil. (Art. aurif., II, p.335) мы
читаем: "... Почитайте душу в статуях; ибо они — это
место ее обитания". См. "потеющую" статую гермафродита,
созданную в форме креста, у Бардесана (Schultz,
Doku-mentederGonosis, p.Iv). Статуя или столп родственны
древу света или древу огня, а также оси мира. Ср. столп,
возведенный в честь Ад оная Сабаота в Книге Второй
Пророчеств Сивиллы (ed. Geffcken, p. 39).
Дополнительныйматериалв"The Philosophical Tree", pars.
421 f.
220. В арабском тексте сказано "они отложат яйца".
221. Одной пациентке, которая была слишком озабочена
проблемой противоположностей, приснилось, "что на берегу
озера [то есть на краю бессознательного] совокуплялись
две змеи, толщиной с руку, с бледными челове ческими
головами". Через полгода ей приснился следующий сон:
"Белоснежная змея с черным брюшком выросла из моей
груди. Я чувствовала к ней глубокую любовь".
222. Опускащиеся и взмывающие птицы часто появляются в
литературе и символизируют поднимающиеся испарения.
"Небо", в которое они взмывают, — это перегонный куб
или capitelum (шлем), который помещался над котлом, с
целью улавливания конденсирующегося пара.
223. По крайней мере, таково толкование латинского
переводчика.
224. См. гл. 1, п. 226.
225. Я должен поблагодарить доктора К. А. Мейера за
то, что он рассказал мне этот сон.
226. Art.aurif., II, p. 293. См. "Психология
переноса", пар. 528.
227. Mus. herm., pp. 652 ff. (Waite, II, p. 166).
228. С третьего века до нашей эры Кадм, как герой
мифов, отождествлялся с Гермесом Кадмилом.
229. Как и дриады, змеи являются древесными
божествами. Змей охранял яблоки Гесперида и дуб Арея в
Колхиде. Меламп получил второе зрение в дар от змей,
которых он нашел в полом дубе.
230. См. Агоп, пар. 80.

231. Музыка звучала в алхимии, поскольку существовали
алхимические "музыкальные произведения". Михаэль Майер
попробовал себя в этом искусстве, написав свои
Atalantafugiens. Примеры таких произведений приводит Рид
в своей "PreludetoChemistry", pp. 281ff. Касательно
параллелей между музыкой и алхимией см. Berthelot, III,
xliv, 1 и VI, xv, 2fT.
232. Les Fables egyptiennes et grecques, II, p. 121.
233. Пернети производит Кадмий из Кадма. Руланд
воспринимает Кадмий, как кобальт (что означает
"домовой"). Похоже, что Кадмий является окисью цинка и
других цинковых соединений. (Lippmann, Enststehung
undAusbreitungderAlchemie\ II, p. 24). Кадм связан с
алхимией, потому что он изобрел искусство добычи и
обработки золота. Кадмий включен в фармакопею Галена,
как средство для иссушения глубоких язв желудка. (De
simplicium medicamentorum facultatibus, IX, pp. 599ff.)
Он был известен также и Плинию. (Hist, nat., XXXII, ch.
7, и XXXIII, ch. 5).
234. Примерно так же, как Кекуле, который разглядел в
брачном танце, исполняемом парами, бензольное кольцо.
См. "Психология переноса", пар.353.

235. Cf. Wickersham Crawford, "El Horoscope del Hijo
del Rey Alcaraz enel'Libro de Buen Amor'", pp. 184ff.
236. Lorichius, Aenigmatum libri III, fol. 23r.
237. Symbola aureae mensae, p. 171.
238. Эта загадка относится к замечанию Платона в
"Государстве" (V, 479 Ь,с): "Это словно двусмыслен ость
из тх, что в ходу на пирушках, или словно детская згадка
о том, как евнух хотел убить летучую мышь: надо
догадаться, что он бросил и на чем летучая мышь сидела".
В этой работе есть приведенная выше фраза "viznonviz"
[Мужчина, но не мужчина (лат.) - Прим. ред. ] В другой
форме она приводится, как загадка Панарка (Athe-naeus,
Deipnosophists, X, 452): "Мужчина, который не мужчина,
ударяет птицу, которая не птица, сидящую на дереве,
которое не дерево, камнем, который не камень. Ими
являются: евнух, летучая мышь, фенхель и пемза".
239. Zimmer, Der Weg гитSelbst, p. 54.
240. . Richardus Vitus Basinstochius, Aelia Laelia
Crisph Epitaphium Antiquum, etc.
241. . Нет уверенности в том, что Агатий является ее
автором. Он жил в
Византии в 577 и 582 гг. Среди всего прочего он написал
КикХос xcovvecovетиураццатап1 ("Цикл Новых Эпиграмм"),
многие из которых сохранились в
Anthologiapalatinaetplanudea, включая и приведенную
эпиграмму. (См. Anthologia Graeca Epigrammatum, ed.
Sradmuller, II, Part 1, p. 210, No. 311).Ефстафий
Макремболит (Aenigmata, p. 209, 8 H) приводит
вышеупомянутое толкование Хоболуса, по которому эта
эпиграмма написана на жену Лота.
242. Richardus Vitus, p. 11.
243. См. Aeneid, VI, 730: "Эти зерна жизни
отличаются огненной силой и небесным происхождением".
244. Похоже на то, что это психологическое открытие,
которое было повторно совершено только уже в двадцатом
веке, было известно большинству алхимиков, начиная с
середины шестнадцатого века.

245. "Она должна выражать личность (эго: аитотг|та)
всего человечества, содержащуюся в ней самой". Vitus, p.
48.
246. Р. 50.
247. Р. 50.

248. "В этой Эпитафии душа описана как идея", (р.
46).
249. Р.40.
250. Padua, 1630.
251. Allegoria peripatetica, pp. 166f.
252. Electorum libri III, Bk. Ill, cap. I, pp. 81ff.
253. Deipnosophists, XIII, 562 (trans, by Gulick),
VI, pp. 36f.
254. Vol. II, p. 215.
255. Lib. V, epigram 61.
256. Acta eruditorum (1727), p.332.
257. Pars. 32f.
258. Evans, Meister Eckhart, I, p. 438.
259. См. мои работы "Психология архетипа ребенка" и
"Психологические аспекты коры".
260. "Desulphure", Mus. herm., p. 617: "Душа выдумывает
очень многие глубокие вещи за пределами тела, и в этом
она сотворена по образу Божьему".