Отто Ранк. МИФ О РОЖДЕНИИ ГЕРОЯ (Психологическая интерпретация мифологии)

==155

==156

ВВ Е ДЕНИЕ

Все и з вестные высокоразвитые народы, такие как вавилоняне, египтяне, евреи и индусы, жители Ирана и Персии, г реки и римляне, так же как тевтоны и др., еще на ранней стадии развития начали прославлять своих героев, мифических правителей и царей, основателей религий, династий, империй или городов, одним словом, своих национальных героев, во множестве поэтических сказаний и легенд. Истории рождения и раннего периода жизни таких личностей в особенности окутаны фантастическими элементами, которые у различных народов, несмотря на их географическую отдаленность и полную независимость друг от друга, обнаруж и вают удивительное сходство, а отчасти даже бук- вальное соответствие. Этот факт издавна поражал многих исследователей, и одна из главных проблем существующих исследований в области мифологии и по сей день заключается в выяснении причины существования таких широких аналогий между основными схемами мифических сказаний, которые представляются тем более непостижимыми в силу сходства определенных деталей и их повторения в большинстве мифологических построений*

Теории, направленные на объяснение этих замечательных явлений в мифологии, в общем сводятся к следующим идеям: (1) "Идея народа", выдвинутая А д ольфом Бастианом (1868)" Эта теория предполагает существование "элементарных мыслей", так что единообразие мифов являе т ся неизбежным следствием од н ородной направленности человеческих умов и общего характера ее проявлен и я, которые в опре-

* Краткий , но дово л ьно полный обзор основных теорий мифологии, и их главных сторонников можно найти в Wundt: Volker-psychologie, Vol. I I, L e ipzig, 1905, S.527.

** Bastian: Das fiesfandigein den Menschenrassen und die Spielweise ihrer Veranderlichkeit, B er l in, 1868.

==157

О. Ранк

деленных пределах сходны для всех времен и народов. Подобное толкование в качестве объяснения широкого распространения мифов о герое настойчиво отстаивал Адольф Бауэр (1882) \ (2) Объяснение широко распространенных параллельных форм в фольклоре и сказках первоначальной общностью, которое впервые представил Теодор Бенфей (Pan ' tschatantra, 1859). Зародившись в соответствующем месте (Индия), эти сказки вначале были заимствованы первично родственными (а именно, индогерманскими)" народами, а затем, сохраняя общие и з начальные черты, продолжали передаваться, в конечном итоге распространившись по всей земле. Такого рода объяснение широкого распространения мифов о герое впервые было использовано Рудольфом Шубертом (1890 )*"

(3) Современная теория миграции, или заимствования, согласно которой отдельные мифы зародились у определенных народов (в частности, у вавилонян) и перенимались другими народами через устные предания (в ходе торговли и во время путешествий) или литературные влияния ****

Несложно показать, что современная теория миграции и заимствования является просто модификацией объяснения Бенфея, обусловленной вновь открывшимися и противоречащими такому объяснению материалами. Глубокие и обширные исследования современных ученых показали, что не Индию, а скорее Вавилон следует рассматривать в качестве прародины мифов. Кроме того, мифические сказания, по-видимому, не распространились и з какой-то одной точки, а мигрировали отовсюду по всему обитаемому миру. Ска з анное выдвигает на передний план идею независимости мифологических структур, идею, обобщенную Брауном

* Bauer Die Kyros Sage und Verwandtes Sitzb. Wien. Akad., 100, 1882,S.495.

** Индоарийскими, или индоевропейским и , согла с но распространенному сегодня словоупотреблению. — Прим. пере д .

*** Schubert: Herodots Darstellung derCyrussage. Breslau, 1890.

**** Ср. E.Stucken: Astral Mythen. Leipzi g , 1 896-1907. Part V, M oses; H.Les srnann: Cfe Kyrossage in Europe. Vftss. beit. i. Jahresbericht d. StMU Realschule zu Charlottenburg, 1906.

==158

МИФ О РОЖДЕНИИ ГЕРОЯ

(1864 )* в виде основного закона самой природы человеческого разума: ничего нового никогда не изобретается, пока существует возможность копирования. Теорию элементарных представле н ий, которую так настойчиво отстаивал Бауэр свыше четверти столетия назад, сегодня безоговорочно отвергают современные исследователи (Winckler**, Stucken), которые придерживаются теории миграции и з аимствования. В действительности же при всем разнообра з ии с уществующих теорий ни резких различий, ни разногласий между их сторонниками не наблюдается, так как теория элементарных представлений не противоречит утверждениям об общем происхождении и миграции. Более того, основная проблема заключается не в том, откуда и каким образом пришел такой материал к определенным народам; вопрос состоит в том, откуда он возник изначально. Все эти теории объясняют лишь изменчивость и распространение, но не происхождение мифов. Даже Шуберт, самый заядлый оппонент точки зрения Бауэра, признает эту истину, заявляя, что все эти многочисленные героические сказания берут свое начало от единого, очень древнего прототипа. Однако сообщить нам что-либо о происхождении этого прототипа он не может. Бауэр также склоняется к этому, занимающему промежуточное положение, мнению *** и неоднократно указывает, что несмотря на многочисленность источников происхождения отдельных сказаний, следует признать широкие и разветвленные з аимствования, наряду с первоначальной общностью концепции у родственных народов. Такой же компромиссной позиции придерживается и Лессман (1908 )"** в своей недавней публикации, где он отвергает предположение о существовании элементарных

* Braun: Naturgeschichte d.Sage. 2 Vol., Munchen, 1864-65. Р а бота, в которой осуществляется возведение к общим корням всех религиозных идеалов, легенд и систем мысли.

** Некоторые из важных работ Винклера будут упоминаться в ходеданной статьи.

*** Zeitschrift f.d. Osterr. G ym ., 1891, S.16 1 , etc. Здесь же можно найти ответ Шуберта.

**** Lessmann: Ob j ect and Aim of Mythotogica! Research, Mythol. Bibliot, I,Heft 4, Leipzig.

==159

О. Ранк

представлений, но соглашается с тем, что первичная взаимосвязь и заимствование не исключают друг друга. Однако, как отмечает Вундт, необходимо помнить, что заимствование мифологического содержания всегда одновременно выливается в независимую мифологическую конструкцию, поскольку сохраняться неизменными могут лишь те компоненты содержания, которые соответствуют стадии развития мифологических представлений заимствующего народа. Смутных воспоминаний, оставшихся от предшествующих повествований, едва ли было бы достаточно для реструктурации одного и того же материала при отсутствии лежащих в его основе мотивов; именно по этой причине такие темы могут образовывать новое содержание, сходное по своим фундаментальным мотивам, несмотря на отсутствие сходных ассоциаций (Wundt :Volker-Psychologie II Vol., 3 Bd., 1909)

Оставим пока в стороне вопрос, касающийся способа распространения мифов о герое, и обратимся к исследованию происхождения этого мифа в целом, полностью принимая при этом, что миграция или заимствование должны быть прямо и вполне определенно продемонстрированы рядом случаев. Если же это окажется невыполнимым, следует признать правомерность других точек зрения, по крайней мере на данном этапе, а не выставлять на пути к дальнейшему продвижению вперед ненаучные аргументы, вроде тех, которыми оперирует Винклер*, утверждая, что "когда люди и их творения, полностью соответствующие друг другу, обнаруживаются в различных частях земли, мы должны сделать вывод, что они забрели туда; известно ли нам, как и когда это произошло — не имеет абсолютно никакого значения для допущения самого этого факта". Даже допуская миграцию всех мифов нам все же следует объяснить происхождение первичного мифа **.

Winckter: D/e babylonische Geisteskultur in ihren Beziehungen zur Kulturent wicklung der Menschheit, Wissenschaft u. Bildung, Vol. 15, 1907, S.47.

** Конечно, мы не будем попусту трати ть время на выяснение беспол езных вопросов относительно того, какой могла быть эта первая легенда, ибо, по всей вероятности, таковой никогда и не было, как не было "первой человеческой пары"

К оглавлению

==160

МИФ О РОЖДЕНИИ ГЕРОЯ

Исследования в этом ключе несомненно помогут нам глубже разобраться в содержании мифов. Почти все авторы, з анимавшиеся до сих пор интерпретацией мифов о рождении героев, находили в них олицетворение явлений природы, придерживаясь принципа "природного" толкования мифов. Новорожденный герой предстает как солнце, поднимающееся из воды, в самом начале сталкивается с низко нависшими тучами, но в конечном итоге преодолевает все препятствия (Brodbeck: Zoroaster, Leipzig, 1893, S. I 38). Учет всех природных (главным образом атмосферных) явлений, как это делалось первыми сторонниками такого подхода к интерпретации миф о в *, или же рассмотрение мифов в более ограниченном смысле, в качестве астральных мифов (см .: Stucken, Winckler и др .)— по существу не так уж различаются, как полагают сами приверженцы каждого из этих направлений. Вряд ли можно считать существенным прогрессом отказ от чисто солярной интерпретации, особенно пропагандируемой Фробениусом, и появление мнения, что все мифы первоначально были мифами лунного цикла — мнения, которое представил Хюзинг (Huesing: Contributions to the Kyros Myth, Berlin, 1906) и в последующем поддержал Сике (1908 )", заявивший, что такой подход является единственно правильным и очевидным объяснением всех мифов о рождении героев, причем такая точка зрения начинает приобретать популярность *". Позднее будет проделана подробная интерпретация самих мифов, поэтому здесь мы воздержимся от каких-либо

* В качестве особенно неприглядного примера такого подхода можно упомянуть работу хорошо известного мифолога "природного" уклона Шварца, касающуюся этого круга мифов: Schwartz: Der Ursprung der Stamm und Grundungssage Roms unter dem Re f lex indogermanischer Mythen, Jena, 1898.

** Probenius: Das Zeitaiter des Sonnengotten, Berlin, 1904; Huezing: Con tribution to the Kyros Myth. Berlin, 1906: Siecke: Hermes ate Mondgott, Myth. Bibl. Vol. II, Bd.I, S.48.

*** Ср., например, Paul Koch: Sagen der Bibel und ihre Ubereinstimmung mit der Mythologie der Indogermanen, Berlin, 1907. Ср. также с отчасти солярной, отчасти лунной, но в любом случае совершенно однобокой концепцией мифа о герое Густава Фридриха (Friedrich: Grundlage, Entstehung u nd genaue Einzeldeutung der bekanntesten germanischen Marchen, Mythen und Sagen, Leipzig, 1909, S.118).

==161

О. Ранк

МИФ О РОЖДЕНИИ ГЕРОЯ

критических комментариев относительно деталей вышеупомянутого подхода к толкованию. Астральная теория небезынтересна и, несомненно, отчасти верна, но не вполне удовлетворительна и не проясняет собственно мотивов со з дания мифа. В качестве возражения можно сказать, что возведение содержания мифов к тем или иным астрономическим явлениям не представляет их содержание во всей полноте, и чтобы получить более ясную и простую картину взаимосвязей, нужен, пожалуй, иной подход к толкованию. Претерпевшая множество нападок теория элементарных представлений выявила, однако, один практически оставленный без внимания аспект мифологических исследований. В самом начале и в конце своей работы Бауэр подчеркивает, насколько естественнее и правдоподобнее было бы искать причину общности этих мифов в фундаментальных особенностях человеческой психики, а не в первичной общности их происхождения и миграци я . Такое предположение кажется тем более оправданным, поскольку такие проявления общего хода мыслей встречаются и в других формах и в других сферах, где подобное единогласие легко продемонстрировать

Что же касается характера этих общих тенденций человеческого разума, то психологический анализ основного содержания определенных мифов мог бы помочь открыть источник идентичного содержания мифов всех времен и народов. Такого рода объяснение происхождения одной из сущностных составляющих мифа из общечеловеческого источника уже с успехом было опробовано относительно определенного легендарного мотива. Фрейд в своей работе Толкование сновидений показал взаимосвязь легенды об Эдипе (в которой оракул предвещает Эдипу, что тот убьет своего отца и женится на своей матери, что и происходит помимо его воли) с двумя типичными сновидениями, которые встречаются у многих современных людей. Он говорит о царе Эдипе: "Его судьба волнует нас лишь потому, что могла быть нашей собственной судьбой; ибо мы прокляты оракулом, как и он, еще до нашего рождения. Наверное, каждый из нас обречен обратить свое первое сексуальное чувство к матери, первую ненависть и агрессивность напра-

==162

вить против отца; в этой истине нас убеждают наш и сновидения. Царь Эдип, убивший своего отца Лая и женившийся на своей матери Иокасте, является просто исполнением желания нашего детства **

Наличие близкой связи между сновидением и мифом — не только в отношении содержания, но также относительно формы и побудительных сил этого и многих других, в том числе собственно патологических психических проявлений — полностью оправдывает интерпретацию мифа как "сновидения множества людей", о чем я недавно писал (Rank: Der Kunstler, 1907). В то же время перенос метода, а отчаст и и результатов применения Фрейдовой методики толкования сновидений на мифы представляется вполне оправданным, как это и было продемонстрировано на одном из примеров Абрахамом в его работе Сон и миф (1900)" Близкая взаимосвязь между сновидением и мифом находит дальнейшее подтверждение в представленном ниже цикле мифов, нередко дающих повод для обращения к аналогии

Враждебная позиция наиновейшего направления в мифологии (представляемого, главным образом, Обществом сравнительных исследований в области мифологии) в отношении всякой попытки установить связь между сновидением и мифом *** является, по большей части, следствием намерения ограничить параллелизм с так называемыми кошмарами (Alptraume), как, скажем, в весьма примечательной книге Лестнера Загадка Сфинкса (1889), а также следствием полного неведения что касается учения Фрейда по этим вопросам. Учение это помогает нам не только понять сами сновидения, но также раскрывает их символизм и

* Согласно Фрейду, сюжет шекспировского Гамлета также допускает подобную интерпретацию. Позднее мы увидим, как исследователи мифологии с совершенно иной точки зрения находят с в язь истории Гамлета со сферой мифологии.

** Jou rn al of Nervous and Mental Disease, 1912.

*** Ср. с точкой зрения Лесснера ( Myth. Bibi., 1, 4). Лишь Эренрайх признает значимость содержания сновидений для мифотворчества всех времен . Точно так же рассуждает Вундт относительно отдельных мифологических тем.

==163

О. Ранк

близкую связь с психическими явлениями в целом, в особенности со сновидениями наяву или фантазиями, с художественным творчеством и с некоторыми расстройствами нормальной психической деятельности. Общее во всех этих психических явлениях относится к одной психической функции, к человеческому воображению. Именно способность к воображению — человечества в целом, а не отдельного индивида — современная теория должна рассматривать как важный и, пожалуй, первостепенный фактор, благодаря которому изначально возникли все мифы. Интерпретация мифов в астральном смысле или, если говорить более точно, как своего рода альманаха событий календарного цикла, согласно Лессману — с точки зрения значимости творческого воображения человечества — поднимает вопрос: следует ли искать первые зародыши таких историй именно в небесных явлениях *, или же, напротив, уже готовые сказания совершенно иного (предположительно психического) происхождения были впоследствии лишь перенесены на небесные тела. Эренрайх в работе Общая мифология (1910) делает более определенное заявление: мифологическая эволюция, несомненно, начинается на земной почве, так как вначале необходимо накопить опыт из непосредственного окружения, прежде чем его можно будет проецировать на небесный мир. А Вундт утверждает (loc. cit., S.282), что теория, согласно которой мифология впервые зарождается на небе, а оттуда позднее спускается на землю, не только противоречит истории мифа, которой подобная миграция просто неведома, но также противоречит и психологии создания мифа, которая вынуждена отверг-

* В этом ключе высказывается Штукен (Stucken: Mose, S.432). Миф, дошедший до нас от предков, был перенесен на природные явления и истолкован натуралистическим образом, а не наоборот. "Интерпретация природы уже сама по себе представляет мотив" (S.633, Annot). Весьма похожее мы читаем и у Майера в его Историиантичности (Vol. V, S.48): "Во многих случаях природная символика, отыскиваемая в мифах, лишь на поверхностный взгляд кажется присущей им или же была заложена в них вторично, как часто случалось с египетскими мифами и с Ведами; это первая попытка интерпретации, подобная интерпретациям мифов, появившимся у греков, начиная с пятого столетия".

==164

МИФ О РОЖДЕНИИ ГЕРОЯ

нуть такое перемещение как невозможное, если учитывать вну т ренние основания. Мы также убеждены, что мифы *, по крайней мере изначально, являются творениями человеческого дара воображения, некогда по каким-то причинам спроецированными на небо и, судя по всему, лишь вторично перенесенными на небесные тела с их з агадочными явлениями. Значение тех явных следов, которые этот перенос оставил в мифах, в виде фиксированных чисел, фигур и т.п., никоим образом не следует недооценивать, хотя происхождение их по своему характеру, предположительно было психическим; впоследствии же они были положены в основу всех календарных и астрономических исчислений, причем именно благодаря этому их значению

В о б щем похоже на то, что тем исследователям, которые используют исключительно "натуралистический" подход в интерпретации мифов, так или иначе, не удалось в своих попытках выяснения изначального смысла мифических сказаний полностью избежать тех психологических тенденций, что, должно быть, были присущи также и создателям мифов **. В обоих случаях мотивация идентична и приводит к одним и тем же результатам, как создателей мифов, так и интерпретаторов. В высшей степени наивно это выразил один из основателей и поборников сравнительного анализа мифов и "натуралистического" подхода к интерпретации Макс Мюллер в своих эссе (1869), где он говорит, что такой прием не только придает бессмысленным легендам собственно их значение и красоту, но также помогает свести на нет некоторые наиболее отталкивающие черты классической мифологии и пролить свет на их подлинный смысл. Такое отношение, причины которого вполне понятны, естественно, мешает мифологу предположить, что такие темы, как инцест с матерью, сестрой или дочерью, убийство отца, деда или брата, могут основываться на широко рас-

* По всем основным моментам такую же точку зрения отстаивает Тимме по отношению к сказкам. cm. Adolf Thimme: Das Marchen, Vol

2, HandbucherzurVolkskunde, Leipzig, 1909.

** Относительно такой интерпретации мифа Вундт говорил, что в действительности она, очевидно, сопровождала первоначальное мифотворчество (loc.cit., S.352).

==165

О. Ранк

МИФ О РОЖД Е НИИ ГЕРОЯ

пространенных фантазиях, которые, согласно учению Фрейда, берут свое начало в детской психике с ее особенным пониманием внешнего мира и его обитателей. Такое неприятие является, поэтому, лишь следствием смутного и болезненного осо з нания и, тем самым, подтверждением действительно существующей взаимосвязи; такая реакция заставляет толкователей мифов, ради своей собственной бессознательной реабилитации, а заодно и реабилитации всего человечества, представлять эти темы в совершенно отличном от их первоначального смысла свете. То же самое внутреннее неприятие мешало создателям мифов поверить в существование столь отталкивающих мыслей, и такого рода защита, вероятно, и была первой причиной переноса данных взаимосвязей на небеса. Психологическое самоус покоение посредством такой реабилитации через проецирование на внешние отдаленные объекты в некоторой степени можно прояснить, если мы рассмотрим одну из таких интерпретаций, например, предосудительной фабулы ле генды об Эдипе в трактовке одного из представителей "натуралистического" подхода к толкованию мифов. Эдип, который убивает своего отца, женится на матери и умирает старым и слепым, — герой солнечного цикла, убивающий своего родителя — тьму; он разделяет свое ложе с матерью — сумерками, из лона которой — рассвета, он родился, и умирает ослепшим, как заходящее солнце*

Понятно, что подобная ин т ерпретация более близка нашим умам, чем обнаружение факта, что внутренне обусловленное стремление к инцесту и убийству по отношению к ближайшим родственникам таится в фантазиях большинства людей как остаточное содержание детских представлений. Но это отнюдь не научная аргументация, и неприятие

* Ignaz Goidziher: Der Mythus bei den Hebraern und seine geschichtliche Entwickelung, Leipzi g , 1876, S.125. Согласно работе Сике (Siecke: Hermes a/s Mondgott, Leipzi g , 1908, 3 .39), мифы с сюжетом кровосмешения теряют все свои странные черты при рассмотрении их как мифов цикла луны в ее связи с солнцем. Объяснение оказывается достаточно простым: дочь, новая луна, являющаяся повторением матери (полной луны), снова воссоединяется со своим отцом (солнцем) (а также братом, сыном).

==166

такого рода, хотя и не всегда в равно й мере сознательное, ввиду имеющихся фактов совершенно неоправданно. Необходимо либо примириться с подобными неблаговидными вещами, если уж считать их таковыми, либо отказаться от изучения психологических явлений. Вполне очевидно, что люди, даже в самые ранние времена и в самом наивном своем воображении никогда не могли узреть инцест и отцеубийство на небесах *; намного вероятнее, что эти идеи исходят из другого источника, очевидно, вполне человеческого. То, каким образом они были перенесены на небо и какие модификации приобрели в ходе этого— в опрос иного порядка, который не может быть решен до тех пор, пока не будут установлены психические истоки мифотворчества в целом

Во всяком случае утверждения о той роли, которую играла психическая жизнь в формировании мифов, имеют такие же основания, как и астральная концепция, и этот довод вполне подтверждается результатами применения нашего метода интерпретации. С этой целью вначале мы обратимся к мифологическому материалу легенд, психологическую интерпретацию которого мы попытаемся провести в самом широком плане, отбирая из множества ** этих,

* Можно ли этому верить? В статье Сике (Siecke: Urreligion der Indo germanen, Berlin, 1897) , где утверждается, что мифы о кровосмешении являются описательными повествованиями о наблюдаемых, но непонятных явлениях природы, автор возражает в ответ на заявление Ольденбурга (Oldenburg: Religion der Veda, S.5), предполагающего первичное тяготение мифов к теме инцеста, и замечает, что во времена Оно эта тема навязывалась рассказчику силой фактов, свидетелем которых он был, безо всякой предрасположенности к этому со своей стороны.

** Об огромном разнообразии и широком распространении мифов о рождении героев свидетельствуют упомянутые работы Бауэра, Шу берта и др., всестороннее обсуждение содержания мифов с их нюансами можно найти в работах Хюзинга, Лессмана и других представителей современного направления. Бесчисленные сказки, сказания и поэмы всех времен, вплоть до драматургии и беллетристики самых недавних дней, обнаруживают весьма явные характерные мотивы этого мифа. Тема брошенных детей известна нам и по литературным произведениям: позднеантичные пасторальные темы из Эфиопки Гелиодора, Йе мена и Исмении Евстафия, наконец, история о двух брошенных детях, Дафнисе и Хлое. Более поздние итальянские пасторали зачастую также основаны на историях бро-

==167

О. Ранк

главным образом биографических, мифов о героях те, что наиболее характерны и широко известны. Сами мифы будут представлены в краткой форме, в той мере, насколько это необходимо для данного исследования, с ука з анием источников их происхождения. Самые важные, постоянно повторяющиеся мотивы будут выделены шрифтом.

1-2-3-4-5-6-7-8-9-10-11-12-13-14-15-16-17-18-19-20-21-22-23-24-25-26-27-28-29-30-31-32-33-34-35-36-37-38-